Въ русскихъ и французскихъ тюрьмахъ

Лишь послѣ длиннаго ряда подобныхъ «ошибокъ», о которыхъ говорилось даже въ нашей подцензурной прессѣ, транспортированіе ссыльно-каторжныхъ на Сахалинъ черезъ Сибирь было прекращено и ихъ начали высылать моремъ, черезъ Одессу и Суэзскій каналъ. Англичане, вѣроятно, еще помнятъ, въ какомъ ужасномъ состояніи были привезены каторжане въ Суецъ и какой крикъ негодованія былъ поднятъ по этому поводу въ англійской прессѣ. Положеніе вещей въ теченіи послѣднихъ лѣтъ нѣсколько улучшилось, судя по врачебнымъ отчетамъ, которые утверждаютъ, что транспортированіе арестантовъ, на пароходахъ, идущихъ изъ Одессы, производится при сравнительно сносныхъ условіяхъ. Но еще недавно въ газетахъ появилось извѣстіе, что послѣдній транспортъ (въ 1886 г.) пострадалъ отъ оспенной эпидеміи и что смертность снова достигла ужасающихъ размѣровъ. Вслѣдъ за этимъ газетнымъ извѣстіемъ, вѣроятно, послѣдуетъ оффиціальное опроверженіе, но кто ему повѣритъ?

О положеніи ссыльно-каторжныхъ на Сахалинѣ извѣстно, въ сущности, немного[47]. Въ 1879 г. въ русскихъ газетахъ появилось заявленіе, подписанное русскимъ купцомъ, о безграничномъ произволѣ главноуправляющаго островомъ. Тюремная администрація обвинялась въ томъ, что она обкрадываетъ нищихъ арестантовъ. Докторъ А. А. писалъ, въ Октябрѣ 1880 г. изъ Александровска: «Я назначенъ въ Корсаковскій госпиталь (на югѣ острова), но не смогу добраться до него раньше слѣдующаго іюня… Мой товарищъ ушелъ со службы… онъ не могъ долѣе переносить совершающихся безобразій![48]. Многозначительныя слова, дающія русскому читателю возможность догадываться о правдѣ, въ особенности въ сопоставленіи со слѣдующимъ: „Завѣдывающій колоніей рѣдко посѣщаетъ казармы, да и то лишь окруженный вооруженными надзирателями. Начальникъ тюрьмы не осмѣливается появляться среди арестантовъ“. Позднѣе, въ петербургской газетѣ „Страна“ было напечатано о продѣлкахъ администраціи на островѣ, открытыхъ главнымъ командиромъ русской тихо-океанской эскадры. Оказывалось, что въ то время, какъ каторжане изъ бѣдняковъ посылались на самыя тяжелыя работы, закованными въ кандалы, богатые негодяи изъ арестантовъ занимали привеллегированное положеніе: они пользовались на островѣ совершенной свободой, сорили деньгами и устраивали банкеты начальству.

Вышеприведенныя разоблаченія вызвали оффиціальное разслѣдованіе. Газеты торжествовали по этому поводу, но каковы были результаты этого изслѣдованія — осталось неизвѣстнымъ. Съ тѣхъ поръ, въ прессѣ не появлялось никакихъ свѣдѣній о Сахалинѣ, за исключеніемъ вышеупомянутой нами работы д-ра Петри. Переполненіе Александровской тюрьмы, вѣроятно, достигаетъ ужасающихъ размѣровъ. Она была построена всего на 600 человѣкъ, но въ 1881 г. въ ней помѣщалось 1103 чел., а въ 1882 г. — 2230 чел. Вѣроятно, были построены какія-нибудь временныя казармы. Но можно себѣ представить, что должны представлять „временныя казармы“ на Сахалинѣ!

Изъ всего вышесказаннаго видно, что наибольшимъ затрудненіемъ для Сахалинской администраціи является размѣщеніе каторжанъ и подысканіе какого-либо занятія для тѣхъ, которые освобождаются отъ выполненія каторжной работы. Такъ какъ ни въ Россіи, ни въ Сибири не имѣется подходящаго мѣста для содержанія каторжанъ, ихъ высылаютъ на Сахалинъ въ увеличивающейся съ каждымъ годомъ пропорціи. Въ Сибири, послѣ освобожденія, они получаютъ надѣлъ земли и нѣкоторыя земледѣльческія орудія; по истеченіи двухъ лѣтъ правительство слагаетъ съ себя всякую заботу о нихъ. Но что дѣлать съ ними на Сахалинѣ? Земледѣліе на островѣ, какъ мы видѣли, почти невозможно, поселенцамъ приходится буквально голодать и администрація вынуждена подвозить имъ пищевые продукты изъ Россіи, подвергаясь всевозможному обычному риску. Такъ, напр., лѣтомъ 1886 г., судя по замѣткѣ въ полуоффиціальной газетѣ, выходящей во Владивостокѣ, грузъ муки, предназначавшійся для Сахалина, прибылъ подмоченнымъ и въ немъ завелись черви. По этому поводу было назначено, по обыкновению, „разслѣдованіе“; но это „разслѣдованіе“ мало поможетъ Сахалинцамъ, оставшимся безъ муки.

Исторія Сахалинской „колонизаціи“ является повтореніемъ того, что мнѣ пришлось наблюдать въ 60-хъ годахъ на Амурѣ и Уссури; разница развѣ въ томъ, что Сахалинъ находится въ худшихъ условіяхъ. На Сахалинѣ пудъ ржаной муки самаго сквернаго качества обходится въ 4 руб.; цѣна эта удваивается, въ случаѣ недохватки въ казенныхъ складахъ, вслѣдствіе несвоевременной доставки или какой-либо другой случайности Такимъ образомъ, предполагаемые земледѣльцы, которые должны были вскорѣ снабжать тюрьму продуктами земледѣльческаго труда и которые при болѣе соотвѣтственной обстановкѣ, пожалуй, могли бы достигнуть этой цѣли — при настоящемъ положеніи вещей должны быть сами спасаемы отъ голода. Да это и понятно, когда каждой семьѣ удалось расчистить среднимъ числомъ лишь 2/3 десятины — изъ-подъ болотистыхъ лѣсовъ.