В шаге от зверя

Слева от Урсулы тоже пусто, а дальше сидела Оливия. Уроженка Италии, она обладала яркой внешностью и спортивным телом. Она единственная из гранд-дам носила брючные костюмы и стриглась по-мужски коротко, что несказанно ей шло. Когда она входила в пару тестирующих, я могла позволить себе немного расслабиться: Оливия никогда не придиралась, не перекручивала вопросы и не давила. И как-то назвала мою ежемесячную проверку – глупостью.

И еще одно никем не занятое место. В итоге пустовало три стула: для нас с Максимом и пятой гранд-дамы. Кстати, где она? Спит? Не удивлюсь, если угадала. Может, Лиза опоздает настолько, что пропустит тестирование? Жаль, небеса не преподнесут мне настолько роскошный подарок.

– Доброе утро, прекрасные дамы! – бодро поприветствовал менталисток Максим.

И я отмерла, осознав, что застыла, едва войдя в зал.

– Здравствуйте.

Женщины ответили легкими кивками.

– Марго, не стесняйся, проходи, – ласково предложила Софи, самая молодая и приветливая из гранд-дам. – И представь нам своего спутника.

Угу, будто ей неизвестно его имя.

– Софи, это Максим Зорин. Максим, это Софи Макон, менталист высшей категории.

Кокетливым движением поправив идеальную прическу – кстати, мне уже пора поискать мастера стрижек, – блондинка призывно улыбнулась Максиму.

– Марго, какие категории в товарищеском кругу? Забудь о них хотя бы на время.

Какая дружелюбная… как ядовитая змея.

Выдавив из себя улыбку, я повернулась к Анне:

– С Анной Жемчужной, Максим, вы уже успели познакомиться раньше.

– Жемчужной? – удивился прямодушный урсолак. – Вы родственница знаменитого Петра Жемчужного?

Анна не успела открыть рот – проснулась Урсула.

– Не кровная она родственница! – патетично выдала менталистка-сухофрукт. – Всего лишь бывшая жена правнука Петра!

Усмехнувшись, Анна едко поблагодарила:

– Спасибо, Урсула, что не устаешь всех просвещать о моей личной жизни.

Стараясь смазать назревающий конфликт, я быстро представила Максима остальным, называя имена гранд-дам.

Тем временем вышедший из полумрака ниши слуга отодвинул для меня тяжелый стул между Оливией и Анной.

Сопровождавшая нас девушка указала Максиму на место между Урсулой и Софи.

Эх, нас разъединили… Как же теперь неуютно и тревожно на душе!

– Разрешите проявить своеволие? – Улыбнувшись во все тридцать два белоснежных зуба, оборотень подхватил массивный стул одной рукой и перенес ко мне. – Как телохранитель, я не могу сидеть далеко от Риты, поэтому спасибо за понимание, дамы!

Шокированные наглостью дамы промолчали.

Еще одна ослепительная улыбка, и Максим доверительно спросил у Оливии:

– Вы же не против, что я вас потеснил?

Покосившись на недовольную Софи, итальянка развеселилась:

– Нет, что вы! Я рада нашему соседству.

На лице Софи, возле которой должен был сидеть Максим, промелькнула детская обида. Ага, таки засмотрелась на моего оборотня…

Быстро сбросив состояние растерянности, она вкрадчиво поинтересовалась:

– Максим, как вам статус телохранителя? Говорят, вы уже не раз спасали нашу Марго? Наверное, сложно охранять такую проблемную особу?

И к чему это она ведет?

– Я рад охранять Маргариту, быть рядом с ней, – тепло произнес Максим и накрыл мою руку своей широкой ладонью.

Небо… это почти признание в любви! Не слова, то, как они сказаны. Пусть он нечитаемый, но поверхностный слой эмоций доступен для каждого, кто умеет наблюдать.

«Тук-тук, Марго. Уступи красавчика, а?» – Первой не утерпела раззадоренная Софи, начав мысленный разговор.

Начинается… да еще с такой отвратительной просьбы.

«Софи, он живой мужчина, а не игрушка, которую можно уступить!» – возмутилась я.

«Если обаятельная женщина пожелает, весь мир станет ее игрушкой, – хихикнула Софи. – Уступи, мне он нравится».

«Мне тоже», – отбрила я.

«Жадина!» – мысленно надулась блондинка и вслух произнесла:

– Максим, а вы не думали о карьере телохранителя магички разума? Марго ведь не все время будут преследовать вампиры, неужели согласитесь вновь стать рядовым чистильщиком?

– Я не честолюбив, да и работа в Конторе мне нравится.

«Градова, выпей водички, – мысленно посоветовала Анна, – у тебя лицо, будто пол-лимона откусила».

Машинально я потянулась к высокому стакану. Пальцы почти коснулись стекла… и я отдернула руку.

«Спасибо, гранд-дама Анна, я не хочу пить».

Нет уж, один раз поддашься совету или просьбе – и ты уже считаешься неустойчивой перед влиянием. Слабачкой, если выразить провал одним словом.

«Девочка, а я скоро ухожу на законный отдых, – вдруг сообщила радостно Урсула. – Уеду на свой остров, буду косточки греть».

«Поздравляю! Не подозревала, что вы устали», – слукавила я.

Пожилая менталистка фыркнула, разбрызгивая во все стороны капельки воды, которую пила в этот момент.

«Льстишь безбожно старухе?»

«Как я могу, гранд-дама Урсула?»

«Слушай, девочка, хочешь на мое место?»

«Что?..» – Я ослышалась, если мысленно это возможно.

«Офигела, Урсула?!» – возмутилась Оливия и, уронив канапе с черной икрой, вслух выругалась:

– Questo fa schifo![1]

– Итальянский – ваш родной язык? – поинтересовался Максим. – Русский идеален, сразу и не понял, что говорите на нем не с рождения.