В сказочной стране. Переживания и мечты во время путешествия по Кавказу (пер. Лютш)

Я стою у дверей нашей гостиницы и осматриваю свою зеленую куртку, на которой болтается одна пуговица. Какъ разъ самая нужная пуговица, думаю я, и стараюсь оборвать ее, но длаю этимъ только еще хуже. Конечно, у меня было все нужное для шитья; но въ какомъ сундук запрятано все это? Вотъ въ чемъ вопросъ. Коротко сказать, я отправляюсь разыскивать портного по московскимъ улицамъ.

Я захожу дальше и дальше. Я не знаю, какъ портной называется по-русски; по-фински его зовутъ рээтэли (R"a"at"ali), въ Финляндіи я этимъ пробавлялся цлый годъ, но здсь я ничего не знаю. Я странствую около четверти часа по улицамъ и заглядываю въ окна, не сидитъ ли гд кто-нибудь и шьетъ; но счастіе мн пока не благопріятствуетъ.

Подъ воротами стоитъ пожилая женщина. Я собираюсь пройти мимо, не обращая на нее вниманія, но она говоритъ что-то, присдаетъ и указываетъ на мою болтающуюся пуговицу. Я киваю головой: въ томъ-то и дло, что пуговица болтается, и я отыскиваю портного; я стараюсь знаками объяснить ей это. Женщина кланяется вновь и идетъ передо мною, все указывая мн впередъ. Наконецъ женщина черезъ нсколько минутъ останавливается у какой-то двери. Здсь она мн указываетъ высоко наверхъ одного дома и хочетъ уйти, при чемъ она присдаетъ и необыкновенно довольна всей этой исторіей. Я вынимаю изъ кармана монету, показываю ее женщин и предлагаю, чтобы она поднялась со мною по лстниц. Она этого не понимаетъ, а, можетъ быть, понимаетъ превратно; словомъ, она не соглашается. Я ршаюсь самъ пойти впередъ, чтобы, если удастся, убдить ее пойти со мною, такъ какъ я вижу, что для меня совершенно немыслимо отыскать безъ ея помощи портного въ этомъ громадномъ дом. Я показываю ей монету, поднимаясь по лстниц и знаками приглашаю ее слдовать за мною. Тогда она начинаетъ смяться страннымъ смхомъ и идетъ со мною, хотя и покачиваетъ головою. Удивительная старушенція.

У первой же двери я останавливаюсь, показываю на пуговицу на моей куртк, затмъ на дверь и смотрю вопросительно. Наконецъ-то свтъ озаряетъ ее, и она понимаетъ, что я дйствительно ищу портного; она перестаетъ смяться, очень довольна такимъ оборотомъ дла, беретъ на себя руководительство и спшитъ передо мною вверхъ по лстниц. Она взбгаетъ почти на самый верхній этажъ и стучитъ въ дверь, гд на карточк написано нсколько странныхъ буквъ. Мужчина отворяетъ дверь. Женщина, смясь и съ цлымъ потокомъ словъ, передаетъ меня съ рукъ на руки; между тмъ мужчина стоитъ по ту сторону двери, а женщина и я по сю сторону. Когда мужчина наконецъ понимаетъ, что я вполн серьезно и твердо ршился дать пришить себ пуговицу, потому что самъ я не могу добраться до своихъ швейныхъ принадлежностей, то онъ совсмъ растворяетъ дверь. Я даю деньги женщин, она смотритъ на нихъ, присдая и величая меня генераломъ и княземъ. Потомъ она присдаетъ еще одинъ послдній разъ и спускается внизъ по лстниц.

Вся меблировка въ комнат портного состоитъ изъ стола, двухъ стульевъ, дивана и образа, по стнамъ виситъ пара картинокъ религіознаго содержанія. На полу играютъ двое дтей. Жена портного врно вышла, только отецъ да дти дома. Я глажу дтей по головк, и они поглядываютъ на меня своими глубокими, темными глазками. Пока портной пришиваетъ пуговицу, я успваю свести дружбу съ дтьми, они заговариваютъ со мною и показываютъ мн разбитую чашку, которой играютъ. Я всплескиваю руками и нахожу чашку прелестной. Они разыскиваютъ еще и другія вещи, притаскиваютъ ихъ ко мн и наконецъ мы принимаемся строить на полу домикъ.

Когда пуговица пришита, я спрашиваю: сколько?

Портной отвчаетъ что-то, чего я не понимаю.

Портные, которыхъ я до того времени знавалъ, имли привычку на вопросъ, что они желаютъ получить за пришитую пуговицу, отвчать: «охъ, объ этомъ не стоитъ толковать». Или: «какъ вамъ будетъ угодно». Въ этомъ-то вся и хитрость. Если я долженъ дать, сколько мн угодно, то это всегда выйдетъ дорогая пуговица. Приходится, конечно, разыграть роль графа и заплатить много. Портной могъ бы, по моему, спокойно спросить за это и получить двадцать пять ёре; если же я долженъ дать по своему усмотрнію, то они превратятся въ пятьдесятъ. А тутъ оказалось, что даже и этому Русскому портному знакома была уловка и онъ говорилъ нчто похожее на «какъ вамъ будетъ угодно». Откуда же долженъ я знать цну различныхъ вещей въ Россіи? Объ этомъ я совершенно и не помышлялъ.

Я указалъ на самаго себя и сказалъ: иностранецъ. Онъ улыбнулся, кивнулъ головой и что-то отвтилъ.

Я повторилъ то же.

Онъ снова отвчалъ, но слово копейка не попадалось въ его отвт.

Такимъ образомъ, пришлось снова разыграть роль графа. Можно стараться, сколько душ угодно, путешествовать въ качеств простого гражданина, это ни къ чему не поведетъ.