В союзе с утопией. Смысловые рубежи позднесоветской культуры

Три рубля в день платили, вы что. Это был потрясающий заработок. Для студента‐то. А три рубля в те годы были большие деньги… (АЗ);

Интервьюер: А как вот Вы относились к этим поездкам?

ВП: С энтузиазмом. <Это как> охота, да? Там… интересно, там. Как у нас один… а он был командир нашего отряда, я был зам<еститель>, да… он говорил, <что> его однажды <…> на Финляндском вокзале, да – они там между этих… между путей ходили, между стоящих электричек, – его однажды из электрички по голове бутылкой стукнули. С тех пор у него повысился энтузиазм. Ну, вот и я так же – что опасно, то интересно, —

и вместе с тем как о сильном, глубоком и персонально значимом опыте:

Я, может быть, сентиментален слишком, но я относился всегда к этому серьезно <…> Это сильное впечатление, когда эти городские могилы чудовищные и когда рассказывают… вы уже рассказываете, сколько тысяч человек в каждой могиле, то, в общем, эстетика уже на втором месте… <…> Моя прабабушка там, в одной из могил… И мой <…> двоюродный дядя… <…> Но я сразу же Вам написал, что это, в общем, и семейная история (АЗ);

Это оказывает, конечно, такое… ну, как сказать, оказывает такое влияние… Ну, такое впечатление, как, скажем, «Реквием» Моцарта послушал… Не сразу, но с нескольких заходов, когда видишь, что в каждой могиле по двадцать тысяч человек похоронено <…> Я родился не в Питере, я родился в Архангельске. Приехал <…> в 14 лет. И для начала мне было это все так, чуждо, но постепенно я как‐то в эту культуру проникал и, в общем, да… (ВП).

Оба респондента сходятся в ощущении, что особая значимость этого места в целом признавалась посетителями мемориала. АЗ подчеркивает, что руководителям советских туристических групп никогда «не приходило в голову» отказаться от поездок на Пискаревское кладбище (хотя неофициальные отказы в принципе практиковались: например, от посещения «Шалаша Ленина» – музейного комплекса в Разливе):

Как‐то это всегда было почтительно, уж точно. <…> Вот мое впечатление, что это все было очень благоговейно, знаете. <…> В этом было что‐то святое. Вот общее такое воспоминание.

На сакральный статус мемориала указывают и те метафоры, которые использует в своем рассказе ВП: