В СССР я повидал все

К сожалению, на АЭС я получил солидную дозу облучения, потому что в вагоне поезда я испытал точно такие же симптомы, как после пребывания в ракетной шахте вовремя срочной службы в армии. Мое физическое и психическое состояние было настолько тяжелым, что я уже собирался выпрыгнуть из вагона.

Позже командировки в различные точки страны посыпались на меня, как из рога изобилия. Но чаше всего я ездил в Москву. Из-за этого мне приходилось там выполнять бесчисленные заказы моих коллег на покупку колбасы. Вначале этот продукт в Москве можно было достать без особых проблем. Но спустя какое-то время все колбасные магазины там оказались забитыми огромными массами народа – эти несчастные скандалили и дрались друг с другом из-за куска колбасы.

К тому моменту эпоха социализма в нашей стране подходила к концу. А вместе с этой эпохой уходили в прошлое и методы запугивания, с помощью которых Советская власть держала в повиновении подвластный ей народ. За критику Эйнштейна людей уже перестали водворять в психбольницу. Это позволило мне опять вернуться к исследованиям в области гравитации. Я значительно усовершенствовал свою теорию гравитации. Мной был разработан ее математический аппарат, который в то время в основном опирался на законы математической статистики.

В Советское время в стране был очень популярен журнал «Техника – молодежи». В 1989 году мне стало известно, что в этом журнале под рубрикой «Фонд новаторов» стали публиковать сообщения о научных идеях, новых предвидениях, гипотезах и т.д. В конце того года я, находясь в командировке в Москве, занес в редакцию этого журнала краткое сообщение о своей теории гравитации. Оно начиналось фразой: «Если отказаться от идей Эйнштейна …» Редактор принял мой материал для последующей публикации, взяв с меня за это 35 рублей. Это составляло примерно четверть моей месячной зарплаты.

Мое сообщение было опубликовано в журнале «Техника – молодежи» №4 за 1990-ый год на странице 16. Так как в сообщении указывался мой адрес, то вскоре после этого я стал получать письма от читателей журнала. Первое время они не представляли для меня какого-либо интереса.

На Химмаше мне довелось один раз участвовать в аттестации нашего оборудования. Из различных министерств на завод приехали члены комиссии по аттестации. В нее входил также один представитель областной администрации из Воронежа. Посидев некоторое время в нашем кабинете, он заявил:

– Стол не накрыт, значит делать здесь нечего.

Чиновник встал и вышел из кабинета, резко хлопнув дверью. На заводе он больше не появился.

Через несколько дней все документы, касавшиеся аттестации, были подписаны – не хватало только подписи того воронежского начальника. Левитская срочно направила меня в командировку в Воронеж. При этом, кроме документов, которые тот чиновник должен был подписать, она дала мне еще две бутылки водки, чтобы вручить их тому человеку за его подписи.

Приехав в Воронеж, я разыскал учреждение, в котором тот чиновник работал. Но на месте его не оказалось – мне сказали, что он находится на собрании областной администрации и объяснили, как туда пройти.

Отыскав зал, в котором проходило собрание, я приоткрыл дверь и заглянул внутрь. Нужный мне человек сидел как раз недалеко от двери. Я сделал ему знак, чтобы он вышел. Оказавшись с ним в коридоре, я молча передал ему бутылки с водкой. Он уверенными движениями рассовал их по внутренним карманам. Также, ничего не говоря, я протянул ему ручку и документы, показав, где надо расписаться. Чиновник с деловым видом сделал это. Поблагодарив его, я ушел. Продажность советских начальников меня потрясала, но желание бороться с ней к тому времени у меня совершенно пропало.

В ноябре 1990-ого года правительство объявило о готовящемся повышении цен на многие продукты и товары. Чтобы ослабить волну недовольства в стране, также было объявлено о значительном повышении процентных ставок по сберегательным вкладам. Вскоре в сберкассах началось столпотворение – люди ринулись оформлять свои вклады на более высокие процентные ставки. Там все время вспыхивали неизбежные в таких случаях скандалы и драки.

Жизнь в то время становилась все труднее и труднее. Но взамен мы получали все больше и больше свободы. Она кружила нам головы, заставляя безропотно переносить все возникающие трудности. Да, за свободу надо было платить, и стоила она немало.

В конце того года, я получил из Ленинграда письмо. В нем сообщалось, что организационный комитет международной научной конференции «Пространство и время в современном естествознании» приглашает меня принять участие в семинаре, который являлся этапом подготовки к той конференции. В письме также указывалось, что причиной этого приглашения послужило мое сообщение в журнале «Техника – молодежи». Это письмо уже серьезно заинтересовало меня.