В стране чайных чашек

– Итак, когда мы едем в Персеполь? – спросила она, отдавая свою сумку коридорному.

ВАЖНО!

Доводим до сведения уважаемых посетителей и туристов, что на територии музейного комплекса СТРОГО ЗАПРЕЩАИТСЯ трогать и перемещать камни и обломки. Также ЗАПРЕЩАИТСЯ царапать камни с целью нанесения на них различных надписей. ВИНОВНЫИ МОГУТ БЫТЬ ПРИВЛИЧЕНЫ К ОТВЕСВЕННОСТИ!

– Неужели нельзя было обойтись без ошибок в самых простых английских словах? – заметила Мина, прочитав табличку у входа в Персеполь.

– Сделали, как могли, – усмехнулась Бита.

В Персеполь они приехали на такси. Водитель обещал подождать их в машине, чтобы отвезти обратно. Гид-сопровождающий не смог с ними поехать – у него разболелся зуб, и он отпросился к врачу, но им и не нужно было никакого гида, ведь с ними был Ага-хан – профессор истории Тегеранского университета. Всю жизнь он занимался древними цивилизациями. Стоило им только ступить на территорию музейного комплекса, как он приосанился и заговорил голосом лектора-профессионала:

– Добро пожаловать в Персеполь, он же Тахт-е Джамшид, одну из столиц империи Ахеменидов. Здесь находятся развалины дворцов, которые Дарий Великий воздвиг на этом месте более чем два с половиной тысячелетия тому назад…

Мина с интересом разглядывала высокие, величественные колонны, освещенные солнцем, и казалась самой себе маленькой, как букашка. Неподвижный воздух пах пылью, и казалось – именно так должно пахнуть время.

Ага-хан показал на высеченные на каменных плитах барельефы, изображающие процессию людей, несущих ковры, вазы, подушки и бурдюки с вином.

– Это посланцы разных стран, несущие дары ахеменидскому правителю.

Мина украдкой прикоснулась к изображению мужчины с гордым профилем, задержав пальцы на его длинных вьющихся волосах. Интересно, это ей кажется или он действительно немного похож на Рамина?

– Пожалуйста, не трогай! – строго сказал Ага-хан.

Казалось, огромные колонны подпирают высокое, по-зимнему прозрачное небо. Некоторые из них обрушились, и от них остались только невысокие основания. Высеченные на них изображения обрывались, словно уходя в пустоту. Мина сфотографировала Биту на фоне каменных быков с человеческими лицами. Они были такими большими, что голова подруги едва достигала их коленей, и Мина снова подумала о том, что эти величественные руины странным образом заставляют человека чувствовать себя и очень маленьким, и в то же время – бесконечно свободным. Мимо шли люди; время от времени они молча, словно онемев перед лицом времени, останавливались, рассматривая колонну, барельеф и остатки дворцовой стены. Только потом Мина заметила, что у дальних границ города маячит группа Стражей, и удвоила осторожность, стараясь даже случайно не потревожить древние камни (не говоря уже о нанесении надписей).

– Чтобы построить эту часть города, понадобилось шестьдесят лет, – сообщил Ага-хан. – Обратите внимание на скульптуры быков. Они выполнены в ахеменидской, а не в ассирийской традиции. Кто знает, в чем разница?..

Никто не ответил.

– В Древней Ассирии быков изображали с пятью ногами, а здесь – смотрите! – четыре.

– Ах да! Разумеется! Как я могла забыть!.. – Бита с размаху хлопнула себя ладонью по лбу.

– В этом дворце Царь Царей принимал просителей и послов. А это знаменитая Ападанская лестница, – продолжал Ага-хан.

Историю Ахеменидов и царя Дария Мина помнила еще со школы. Ахемениды правили Персией в доисламские времена, когда главной религией страны был зороастризм, символ веры которого звучал как «Благие мысли, благие слова, благие деяния». И посейчас многие иранцы гордились своим зороастрийским прошлым; например, Ага-хан, который носил на шее фаравахар – крылатый диск с человеческой фигурой.

– Только подумай, Мина! Много лет назад какие-то люди спроектировали и построили все это! – с благоговением произнесла Бита, разглядывая каменные колонны. – Просто удивительно, на что способен человек, если он настоящий художник, правда?