В стране чайных чашек

В девять часов приехали кузина Лейла с отцом, профессором Агасси, и матерью, которая была врачом-стоматологом. Высокая и стройная Лейла была одета в обтягивающие синие джинсы и белую блузку. Она была, пожалуй, единственной, кого Мина знала, кто, отправляясь в гости к друзьям, никогда не одевался так, словно идет в оперу. Косметикой Лейла тоже почти не пользовалась, однако это не мешало ей выглядеть самой красивой из гостей. У нее были большие темные глаза и длинные черные волосы, которые словно струились, оттеняя безупречную кожу лица, чуть тронутую на щеках нежнейшим румянцем. Пока гости и чета Агасси обменивались шумными приветствиями, Лейла крепко обняла Мину.

– Тавало́дет мубарак, с днем рождения, кузина! – Лейла была чуть ли не единственной, кто помнил, по какому поводу сегодня праздник. Правда, в углу гостиной горой громоздились подарки, однако лишь немногие из гостей поздравили Мину с днем рождения.

– Как твои дела? – спросила Лейла.

– Спасибо, все хорошо. Тетя Фируза и дядя Джафар уже сцепились. Папа хочет включить музыку и чтобы все танцевали. Мама приготовила для меня мои самые любимые блюда, а Меймени хочет, чтобы ты вышла замуж за мистера Джонсона.

Похоже, это последнее сообщение Лейлу нисколько не удивило.

– Ладно, идем. – Она взяла Мину за руку. – Я принесла тебе подарок – хорошую книгу на английском.

Сама Лейла говорила по-английски очень хорошо и даже давала детям уроки у себя на дому, и Дария часто советовала Мине дополнять уроки у госпожи Исобель беседами на английском с двоюродной сестрой. «Это пригодится тебе в будущем, Мина-джан, – говорила она. – Вот увидишь, когда-нибудь английский станет языком всего мира».

Похоже, Дария действительно была уверена в своих словах. А может, она просто помнила, как ее деверь, брат Парвиза, перебравшийся в Чикаго, жаловался в одном из писем, что без знания английского он чувствует себя в Америке слепоглухонемым. Как бы там ни было, после того как началась война, Дария договорилась с госпожой Исобель, чтобы Мина, Кайвон и Хуман ходили к ней на занятия не только по средам, но и по понедельникам.

Уединившись в спальне, Лейла и Мина увлеченно листали книгу в бумажной обложке. Это была книга из серии о девочке по имени Мишель, которая жила в каком-то месте, которое называлось Портленд, Орегон. Мишель готовилась стать бебиситтером и дружила с другой девочкой по имени Сэнди. Им обеим очень нравился мальчик по имени Бретт, но Бретту нравилась капитан чирлидеров Марсия. Именно Марсия была изображена на обложке. Одетая в более чем откровенный (но очень красивый) костюм с блестками, она зажигательно размахивала двумя ярко-розовыми помпонами и высоко поднимала голые ноги.

– Разве в магазинах разрешается продавать книги с такими обложками? – удивилась Мина.

– Сейчас продавцы закрашивают ноги Марсии черным фломастером, но я купила эту книгу раньше, – серьезно пояснила Лейла.

Ей не было необходимости объяснять Мине, когда это – «раньше». Их мир уже давно раскололся на «раньше» и «теперь», на «до» и «после». До Революции. До войны. До того, как вся их жизнь встала с ног на голову.

– Спасибо, мне очень нравится. Надеюсь, тебе было не очень трудно подобрать мне подарок…

Потом Лейла читала ей вслух главу о том, какой план придумали Мишель и Сэнди, чтобы не дать Бретту привести Марсию на школьный выпускной бал. Мина сидела на кровати и изо всех сил старалась разобраться в том, с какими трудностями столкнулись подруги, пытаясь осуществить свой план, однако ей не давала покоя мысль о Стражах, которые могли в любую минуту постучаться в дверь. Если они ворвутся сюда и арестуют гостей и родителей, это будет ее вина, думала Мина. В конце концов, эту вечеринку Дария и Парвиз устроили в ее честь.

– Ступайте в гостиную, стол накрыт! – сказала Дария, заглядывая в комнату.

Гости накладывали на тарелки отварной рис с шафраном, гормэ-сабзи или плов с барбарисом, поливали его ореховым или гранатовым соусом, пили запрещенное вино и виски и наперебой хвалили хозяев, утверждая, что ничего вкуснее они в жизни не пробовали. И хотя Мина понимала, что эти похвалы на самом деле не что иное, как таароф, традиционный этикет, в глубине души она была с гостями полностью согласна. Дария всегда готовила изумительно.

И, подумав об этом, Мина отломила кусочек свежей лепешки и окунула его в мятно-огуречный йогурт.

– За хозяйку дома, которая приготовила для нас все эти прекрасные блюда! – поднял Парвиз очередной тост, и Дария порозовела от удовольствия.

– Угощайтесь. Да усладит эта скромная пища ваши сердца!

– За госпожу Резайи!

– Да не устанут ваши руки, Дария-ханум!

– Желаем долгой жизни!

Дария улыбалась, ее глаза ярко блестели.

– И да хранит нас Аллах от Стражей, да будут они вовеки прокляты, от тайной полиции, которая калечит жизни невинным и пытает детей, и от английских шпионов! – неожиданно добавила тетя Фируза, успевшая выпить уже не один бокал вина, и дядя Джафар едва не подавился долмой.