В Стране Дремучих Трав

Я схватился обеими руками за выступ, но сорвался. Изо всех сил я стал расширять проход в потолке. Животное храпит где-то рядом.

Я подтянулся обеими руками и вылез из лабиринта на поверхность земли.

На земле была ночь. В темноте огонь факела приближался ко мне.

Глава 30 НОЧНЫЕ ГИГАНТЫ ВЫХОДЯТ НА РАБОТУ

Ночь глухая, как зверь стоокий

Глядит из каждого куста…

Ф. Тютчев

— Думчев! Думчев!

Вдруг огни загорелись в разных местах

Я сбит с толку. Что это? Злая игра? Огоньки, огоньки окружают меня — они гаснут, тают, исчезают и вновь горят. Близко — далеко, далеко — близко!

Но где же Думчев?

Я подбегаю к одному огоньку, но он гаснет. Я к другому — он гаснет. Так я кружусь… кружусь бесцельно.

О, это гнилушки и светящиеся жучки! Но где же меж ними факел Думчева? Наверно, он держит в руке светящуюся гнилушку. Я останавливаюсь: лучше не метаться. Жду. Пусть Думчев идет ко мне сам.

Действительно, какой-то огонь спокойно и деловито приближается. Я слышу явственно:

— Че-ло-век, человек, отзовись! Человек, откликнись!

— Доктор Думчев! — кричу я. — Доктор Думчев! Я жду! Скорей!

Огонь все ближе — голос Думчева все слышней…

— Человек, я иду к тебе!

Но почему этот голос вдруг стал удаляться? Почему огонь факела все меньше?

Почему от меня все убегает? И огоньки, и кусты, и деревья — все бежит.

И при неверном, призрачном свете луны, при свете мерцающих огоньков я увидел! что огромный дождевой червь тащит лист, на который я нечаянно встал.

Огоньки мимо! Все мимо! Соскочить с листа? Опасно! Я не решаюсь. Червь подтащил лист к ямке: червь вполз к себе в жилище. Я ухватился руками за края ямки. Червь утащил к себе лист, а я остался наверху в с облегчением вздохнул.

Все было тихо. Шла ночь, но огней я уже не видел. Факел Думчева где-то горел — горел для меня, но я его уже не видел. Потерял его навсегда.

Я не решался двинуться с места и точно на часах застыл у норы червяка. Все вокруг меня принимало самые удивительные и загадочные очертания.

Почудилось ли мне? — Где-то зашумел паровоз. Шум все ближе. Я всмотрелся и увидел: гигантская допотопная рептилия вытянулась и стала на хвост — она шипела. Она раскачивалась вправо и влево, шея надулась. Гадюка! Так вот откуда шум паровоза!

А рядом с гадюкой лежал холм — огромный шар, утыканный пиками. Еж?

Гиганты! Они вышли на ночную охоту.

Змея свернулась и развернулась, блеснула зигзагообразная лента вдоль ее спины — змея кинулась на гигантский клубок. Рванул ветер, закачались деревья Страны Дремучих Трав.

Я собрал все силы и полез на какое-то дерево.

Оттуда с высоты я увидел необычайную схватку этих гигантов.

Свет луны спокойно и ровно освещал поляну. И мне все было хорошо видно.

Вот на одно мгновенье шар как бы открылся: еж впился в хвост змеи. Гадюка точно взбесилась — она заметалась, кусая ежа. Напрасно! Она попадала на иглы.

Все вырастало предо мной в необычных масштабах. И мне трудно убедить себя, что это еж и гадюка.

Схватка продолжалась. И в разные моменты этой схватки еж и гадюка то приобретали свою обычную, давно мне известную форму, то разрастались, видоизменялись, приобретали новые, необычные, гигантские размеры. Что делать? Кружится голова! Надо не смотреть на эту схватку двух страшных созданий природы, не Слушать храпения, шипения, доносящихся снизу. Я взбирался по дереву, все дальше и дальше от земли.

А внизу борьба разгоралась.

Еж крепко прижал хвост гадюки к земле. Он кусает ее хвост. Гадюка тянется по земле, еж не отпускает. Гадюка пытается вырваться, но он прижал ее хвост к земле.

Вдруг борьба прекратилась. Спектакль оборвался. Еж отскочил. Змея поспешно уползала.

Враги разошлись. Я стал было спускаться на землю. Но еж покатился вслед за змеей. Он обошел ее, прыгнул, впился зубами в шею гадюки. Змею сильно встряхнуло.

Еж откатился. Он свернулся в шар. Гадюка зашипела, она тыкалась в разные стороны. Но еж был недвижим. Он прижал к брюшку рыльце и ноги, подвернул свой короткий хвост.

Он хрюкает, пыхтит, как паровая машина.

Гадюка, видно, устала, отползла. Она ползла из последних сил.

Еж помчался вслед за змеей. Он догнал ее и впился в позвоночник.

Змея раскачивалась. Но зубы ежа не отрывались от шеи гадюки. И я, забыв об их гигантских размерах, кричу.-

— Кусай! Кусай ее, Фырка! Прокуси ей шею!

Еж отбежал. Гадюка была мертва. Еж сделал свое дело. Он отдыхал: высунул рыльце — свое добродушное, насмешливое рыльце. Он поставил ноги на землю, и его игольчатый панцирь расправился.

Затем он медленно подошел к мертвой гадюке и стал ее трепать. Разорвал ее на части, схватил кусок и побежал куда-то в сторону. Наверно, к себе в логово.

Скоро показались два маленьких холмика, утыканных иглами, еженята.

Еженята накинулись с жадностью на добычу. Еж смотрел на них.

Как я устал от этого зрелища! Как хочется спать! Но ночные шорохи, шелесты, шумы не прекращаются ни на минуту.

Глава 31 РОСИСТОЕ УТРО

Это утро — радость лета,

Это мощь и дня и света

А. Фет