В стране марабу

Революция вспыхнула и в других европейских странах— во Франции, Италии, во всей Центральной Европе. Венгры и чехи поднялись против австрийского владычества, поляки восстали против русского царя. И всюду в борьбе вместе с рабочими и городскими жителями активно участвовали и студенты.

— Вы сообщили нам замечательные новости, доктор Пенней! — воскликнул Альфред, обращаясь к вошедшему хозяину.

— Так должно было случиться, мой юный друг, порабощение и эксплуатация народов не могут продолжаться бесконечно. Пройдет несколько десятилетий — и народы Африки также попытаются свергнуть навязанное им иго.

Барон не разделял радости Альфреда, и полученные новости пришлись ему не по вкусу. «К чему мы придем, если каждый, неизвестно откуда взявшийся обыватель будет претендовать на руководство государством? Где нет короля, там нет ни прав, ни законов. И кто обеспечит привилегии знати, если не будет королевской власти?»

— Люди требуют равных прав, барон, — ответил доктор Пенней. — Происхождение в конце концов не является такой уж большой заслугой, знания же может приобрести каждый, получивший необходимое общее образование. Мы должны шагать в ногу с временем, а развитие идет вперед семимильными шагами. Посмотрите только, какие изменения произошли за последние пятьдесят лет в Европе. Построены фабрики, железные дороги, созданы мощные машины, пароходы. И все это сделали простые люди, в то время как аристократия сидела в своих имениях. Рычаги хозяйственной жизни европейских стран за эти годы перешли из одних рук в другие. События, происходящие сейчас в Европе, лишь результат громадных изменений, давно уже совершившихся в производственной и хозяйственной жизни европейских стран.

— Я не собираюсь отказываться от тех привилегий, которые в силу происхождения предоставлены мне богом, — возразил барон. — То что установлено богом, не может быть изменено человеком. Но я меньше всего ожидал, Брем, — обратился барон к Альфреду, — что вы, сын пастора, одобряете действия бунтовщиков. Я могу приписать это лишь вашей юношеской горячности и неопытности.

Барон сухо попрощался и отправился в город искать подходящую квартиру, в которой можно было бы на некоторое время остановиться.

_____

Вместе с доктором Пеннеем Брем и Мюллер приняли участие в большом турецком празднике в Хартуме. Один богатый и влиятельный турок взял третьей женой в свой гарем сестру губернатора провинции Донгола. Празднества, связанные с этим событием, продолжались восемь дней. Дворец губернатора, где происходило торжество, представлял в эти дни чрезвычайно яркую и пеструю картину. Во дворе турецкий военный оркестр встречал европейцев оглушительными звуками духовых инструментов, безуспешно пытаясь, как удалось впоследствии установить, исполнить Марсельезу. Первый двор, покрытый длинными коврами, был предоставлен в распоряжение гостей из малоимущих слоев населения. В другом дворе под звуки тамбуринов и струнных инструментов танцевали рабыни; их густо смазанные жиром тела изгибались и вращались в такт музыке.

Европейских гостей принимали в просторном помещении, в середине которого бил фонтан, распространявший приятную прохладу. Вдоль стен комнаты стояли широкие, мягкие диваны. Европейцам, не связанным, подобно мусульманам, запретом на спиртные напитки, подавались охлажденные бутылки с самыми различными винами, а также чашки с кофе. Арабские музыканты непрерывно исполняли однообразные мелодии. В комнату принесли большие медные подносы, заставленные многочисленными блюдами с разнообразнейшими кушаньями. На место арабских музыкантов, которые успели уже надоесть и хозяевам, посадили нескольких албанцев; на маленьких, похожих на цитры музыкальных инструментах они сыграли несколько красивых, но грустных песен своей страны.

Мужчины-рабы исполнили темпераментные военные танцы и показали несколько сцен и пантомим. После этого началось праздничное пиршество. В, комнату внесли кувшины с водой и полотенца, чтобы гости вымыли себе руки. Хозяин пригласил гостей сесть за длинные низкие столы.

Суп ели из больших общих мисок, куда гости поочередно опускали свои ложки. Основным блюдом была зажаренная на вертеле овца, приправленная и начиненная рисом, сладким миндалем, изюмом и орехами. Хозяин делил жареную овцу собственными руками и распределял куски между гостями. Ножей и вилок не было, мясо и рис отправляли в рот руками. В знак особой любезности хозяин брал из миски горсть рису и бросал ее в рот гостю. Альфред также удостоился этой чести. Возражать и отказываться в подобных случаях невозможно, это было бы воспринято хозяином как личное оскорбление. Волей-неволей приходилось глотать положенный в рот кусок. Альфред выполнил это, но тут же решил отплатить хозяину той же монетой.