В стране у Карибского моря

Путешествовать тут очень приятно. Ко второй половине следующего дня мы были уже на нашей базе. Благодаря трогательной заботе сеньорины Аиды мы были в изобилии снабжены всем необходимым. Дом оказался просторным и надежно укрывал от дождя. Его местоположение было неповторимо. С небольшой ровной площадки у основания трехглавой вершины Санта-Аны был хорошо виден Исалько, находящийся в нескольких километрах по прямой. Он красовался на южном склоне массива. Менее чем за двести лет своего существования он сумел со своего цоколя, лежащего примерно на километровой высоте над уровнем моря, подняться более чем до 1900 метров — недурное достижение! И непохоже, что он намерен на этом успокоиться. У него бывали периоды покоя, но они опять сменялись продолжительными периодами непрерывной активности. Вот и сейчас он был в разгаре своей деятельности. По мере нашего приближения все громче доносился до нас грохот его взрывов. В первую ночь о сне нечего было и думать — сначала надо было привыкнуть к этой неистовой канонаде.

Взрывы происходили у нас на глазах, совсем близко. Это было грандиозное зрелище, а с наступлением темноты оно сделалось просто фантастическим. Густой дым и белый водяной пар вздымались ввысь гигантскими грибовидными шапками не менее чем на 400— Г>00 метров. Из огненного зева вулкана вырывались пепел, камни, столбы пламени. Искры перемешивались со звездами в небе. Красные языки лавы медленно сползали вниз по склону. В других местах, натолкнувшись на какое-нибудь препятствие и уже затвердев с поверхности, лава таинственно светилась во мгле, словно огромные глаза какого-то сказочного чудовища. Раскаленные бомбы катились и мчались вприпрыжку в долину. Это и в самом деле был великолепный маяк для судов, плавающих в Тихом океане, тем более что между ним и берегом не было сколько-нибудь высоких гор, которые могли бы заслонить его огненные сигналы.

Мы стали засекать взрывы по часам: 20.23 — средней силы, 20.33 — слабый, 20.35 — средний, 20.39 — сильный, 20.45 — сильный. И на следующее утро: 0.29 — средний, 6.30 — слабый, 6.37 — средний, 6.45— слабый, 7.02 — сильный; и затем в 7.20, 7.28, 7.34, 7.38, 7.43.

…Вспышкам не было конца, и нередко облако нового взрыва смешивалось с облаком от предыдущего. Однако никакого строго поминутного ритма, о котором любят говорить поверхностные наблюдатели («По нему можно проверять часы» или «Каждые восемь минут одно извержение»), не было и в помине. Самое большое можно утверждать, что вслед за несколькими относительно слабыми взрывами, как правило, следует одна очень сильная детонация. Нередко это был огромной силы взрыв, как от динамита, так что у нас дрожал пол под ногами и все в доме начинало трястись. Затем снова слышались как бы продолжительные раскаты грома. Перед взрывами часто раздавались сильные шипящие звуки — я насчитал до сотни таких случаев — похожие на пыхтение гигантского паровоза, взбирающегося с тяжелым составом на крутой подъем. Кроме того, были ясно различимы трескучие взрывы выбрасываемых кратером бомб, из которых, по нашей оценке, иные взлетали минимум на 200 метров. Затем ветер снова гнал на нас бурые тучи пепла. Мы явственно ощущали, как на нас оседают мелкие частицы. Они покрывали все вокруг равномерным слоем, как будто кто-то рассыпал искусственные удобрения. На листву деревьев они падали с таким шелестом, как при мелком дожде, и стоило ударить по дереву, как оно обильно сбрасывало на пас светло-серую манну небесную. Этот пепел и в самом деле подобен манне небесной, ибо содержит ценные для растений питательные вещества. Мощные пласты такого пепла, извергнутого десятками ныне действующих и отслуживших свой век вулканов, покрывают половину территории Центральной Америки, и эта тьерра бланка[15] принадлежит к числу плодороднейших почв земного шара.