В тени

– Погоди, комиссар, – остановил его Власов. – Ты же сам понимаешь, что все это цифры, не более. Не важно, что планирует фронт, куда важнее знать, что происходит в реальности! Немцы целыми днями висят в воздухе и не дают нам возможности передвигаться. Мне не цифры твои нужны, а боеприпасы и продовольствие. Я не могу смотреть на бойцов, которые умирают от голода.

– А что, если отбивать продукты у немцев! – нерешительно предложил Лебедев.

– Это каким же образом? Мне тонны нужны, а не солдатский ранец с галетами! Впрочем, о чем я говорю: чтобы что-то отбить, нужны боеприпас или мне их тоже отбивать у противника, товарищ бригадный комиссар?!

В блиндаже стало тихо. Андрей Андреевич снял свои роговые очки и, близоруко щурясь, оглядел подчиненных. Без очков он выглядел совершенно беспомощным и совсем не страшным.

– Предложение неплохое и даже дерзкое, – неторопливо продолжил Власов, – словом, в нашем русском духе! Но не кажется ли вам, товарищи командиры, что в этом кроется некая идеологическая неувязка? Ну, отобьем мы у врага продукты, накормим бойцов, а они скажут ну, и порядки, братцы, пошли свои фронтовые интенданты груши околачивают, а мы с вами на немецкое снабжение перешли. Допустимо ли это?

При этих словах Власов в упор посмотрел на сотрудника Особого отдела Шашкова; но тот, молча, отвернулся в сторону.

– Подобная ситуация – частный случай. Несмотря на тяжелые условия, люди продолжают верить в свое командование! Вот так-то, товарищ Лебедев.

Власов надел очки и снова превратился в привычного всем командарма, уверенного в себе и в своих подчиненных.

***

Начальник Особого отдела армии сидел в землянке, когда к нему вошел бригадный комиссар Лебедев:

– Здравствуй, Шашков. Насколько я знаю, ты планируешь продуктовую операцию. Мне бы хотелось лично принять в ней участие.

Чекист удивленно посмотрел на Лебедева:

– Товарищ бригадный комиссар, я не имею права рисковать вашей жизнью. Не дай бог, что случится, меня же расстреляют без суда и следствия!

– Ничего не случится. Вы не смотрите на мой возраст, все мои награды боевые, а не кабинетные.

Шашков колебался. Жизненный опыт подсказывал ему, что следует отказать бригадному комиссару в подобной просьбе, но тот словно прочитал его мысли и, улыбаясь, произнес:

– Вы не можете мне отказать. Во-первых, я – не ваш подчиненный, во-вторых, я старше вас не только по званию, но и по должности.

– Хорошо, – согласился Шашков. – Завтра прибудет Николай Смирнов со своими людьми; с ним и пойдете на поиск.

Группа Смирнова, усиленная бригадным комиссаром Лебедевым, шла по едва заметной тропе. Бойцы прошли около трех километров, когда, идущий впереди группы, Смирнов поднял руку. Где-то совсем рядом послышался шум мотора. Красноармейцы нырнули в кусты и затаились. Рядом с ними прошли двое гитлеровцев, похоже, это было боевое охранение. Следом, по настилу, двигался транспортер, на броне которого восседали немцы. Неожиданно, бронированная машина остановилась.

Комиссар Лебедев поднял автомат и дал очередь вслед немцам. Она поразила всех, кроме водителя транспортера, который выскочил из кабины и открыл пулеметный огонь. Николай бросил гранату, и пулемет захлебнулся.

– Скорее в машину! – крикнул Смирнов.

Бронетранспортер резко развернулся на настиле, едва не опрокинувшись в воду, и помчался в обратную сторону.

«Наследили!» – подумал Николай, увеличивая скорость и прислушиваясь к треску автоматов, которые, словно сорвавшиеся с цепи собаки, «лаяли» вслед.

Машина ускорила бег и выскочила на поляну, на которой находилось до взвода немецких строителей. Немцы не сразу поняли, что произошло. Они метались по поляне и падали, скошенные пулями и осколками. Вскоре все было кончено.

– Посмотрите, что в котлах, – распорядился Лебедев.

– Гречневая каша и рисовый суп, – ответил один из бойцов.

Смирнов подогнал бронетранспортер, и отряд, прицепив полевую кухню, направился в сторону своих позиций.

– Разрешаю всем участникам операции по котелку, – улыбаясь, произнес Лебедев, когда они оказались в расположении полка. – Ну, а на тебя, Смирнов, буду писать представление к ордену Красного Знамени.

Смирнов только усмехнулся в ответ.

– Чего ухмыляешься? – забеспокоился бригадный комиссар.

– Меня уже дважды представляли к медали «За отвагу»; но так и не вручили!

– Проверим и это.

К ним подошел Шашков и дружески похлопал Смирнова по плечу:

– Я вижу, удачно сходили?

– Просто повезло, второго подобного случая больше не будет, – ответил Николай и направился к бойцам, которые с жадностью поедали кашу.

***

Командующий 2-ой ударной армией склонился над картой. Сегодня в штаб был доставлен пленный унтер-офицер. Из его допроса следовало, что к северу от Мясного Бора немцы концентрируют крупные силы, они зарывают в землю танки, превращая их в доты; саперы, по ночам, ведут прокладку новых рокадных дорог. По всему выходит, что гитлеровцы готовятся нанести удар по русским дивизиям и бригадам, находящимся в «мешке».