В тени леса

Василий громко замычал, когда её зеленые глаза изменили цвет на красный, а волосы зашипели, словно клубок змей. Она обнажила острые зубы-иглы.

В следующую минуту на землю пролилась кровь, а человеческое тело задергалось в предсмертной агонии…

Наблюдая за тем, как растения оплетают и утягивают под землю труп, ведьма рисовала на кровоточащем сердце знаки.

— Больше ты к детям не полезешь, — вслух произнесла она, вытерев влажной салфеткой окровавленные губы, — дрянной мальчишка…

* * *

В больничной палате показалась рука с большой сеткой апельсинов.

— Угадай, кто!

— Уля! — Светка сразу поморщилась от боли.

С накинутым на плечи больничным халатом Ульяна вместе с племянницей зашла в палату.

— Ну, тебя и отделали, мать, — впечатлено произнесла Ульяна. — Правду говорят, что уличные кошки долго не живут.

— Иди ты! — всхлипнула Светка.

— Слушай, а ты не хочешь стать лесбиянкой? Может, с бабами тебе больше повезет?

— Уля! — уже смеялась Светка.

— Сейчас мы тебе из ложечки покормим, ты у нас быстренько поправишься, — продолжала издеваться Ульяна, развязывая сетку апельсинов. — Давай, апельсинку за маму, за папу.

— Уля, прекрати меня позорить при дочери! — возмутилась сестра, заметив, как Катя давилась смехом.

— Да больше, чем ты сама опозорилась, я тебе не опозорю, моя дорогая сестренка…

В палату зашел усатый Денисыч — младший брат Ульяны и старший брат Светы. Он сразу насплетничал, что Василий сбежал и что его морда висит на каждом столбе.

— Сбежал, засранец, но ничего, ты не переживай, его поймают, — утешал Денисыч младшую сестру. — Он вряд ли далеко убежал.

Спокойно оставалась только Ульяна, но как раз она никак не комментировала «побег» Василия.

— Уля… скажи, что ты его не трогала… — тихо прошептала Светка, когда Денисыч с племянницей отправился в столовую купить поесть что-нибудь «посущественней, чем апельсины».

— Об такое ничтожество я бы даже руки не стала марать, — погладила сестру по щеке Ульяна.

Из глаз Светки потекли слезы, на лице появилась неестественная и вымученная улыбка.

— Да… как я могла подумать, что ты… что-то с ним сделала…

— Ты главное поправляйся, сестричка, а с твоими мужиками в милиции разберутся быстро.

— Конечно… разберутся…

Глава 7

В небольших деревнях, из которых жители давно разъехались из-за нехватки работы, немало стояло пустых ветхих домов. В одно из таких заброшенных жилищ поселился Мирослав, чтобы привлекать к себе как можно меньше внимания и быть подальше от людей.

Когда в дом ворвался Саша, Мирослав дремал на старом кресле, готовясь к переходу…

— Какого черта ты делаешь, идиот?! — набросился на него Саша. — Ты едва нас не угробил!

— Это был не я, если ты об аварии, — спокойно отозвался Мирослав, тяжело поднимаясь. — Аварию Изис подстроил. Я ему уже сделал выговор.

— Он же сам всем… блин… что он творит-то?!

— Не проходит и дня, чтобы он не жалел о том, что сделал два года назад. Хочет все исправить.

— Поэтому он решил всех нас угробить?!

— Не беспокойся, когда узнает отец, Изис не скоро сможет сюда прорваться.

— Я не об этом… я хотел бы снова увидеть малого… но его методы…

— Знал бы ты, сколько он готовился, какие схемы рисовал. Он даже план разработал, как по одному отсюда всех родственников выдернуть в наш мир.

— Всех? — опешил Саша.

— Да. Тяжело это признавать, особенно мне, но Изис очень привязан к вашей… шумной и глупой человеческой семье. Все время звучат их имена… дико раздражает. Представь себе, он хочет создать мост между двумя мирами. Помирить нас с людьми… Фантазер.

— Это возможно? — с надеждой спросил Саша. — Вроде же… Изис талантлив.

— Понятия не имею. У каждой силы есть свой предел, — Мирослав закашлялся, оставляя на рукаве кровь. — Да и какой может быть мост между нашим и миром, который нас убивает?.. Знаешь, я и сам скучаю… особенно по тем оладьям, что готовила бабушка… её любовь и забота раньше раздражала меня, а теперь мне её… не хватает…

— Можно еще все исправить…

— Если найти дневник, то да.

— Мирослав, пойми, нельзя ее будить! Будет только хуже!

Мирослав снова закашлялся и покачнулся. Саша поддержал его, с ужасом слушая хриплое дыхание.

— Тебе пора, ты пробыл здесь слишком долго, я не хочу потерять еще одного брата.

— Мы его не потеряем… не хорони его раньше времени…

Мирослав растаял синим дымом прямо в руках Саши, оставив после себя цветочный запах.

* * *

Катя проснулась от того, что ее потормошила за плечо Светка. Оказалось, девушка заснула на стуле, пока маме делали перевязку.

— Рыжик, езжай домой, — улыбнулась Светка. — Мне намного лучше. Врач сказал, что скоро выпишут меня.

Катя кивнула и сонно поплелась к выходу. Последнее время ей плохо спалось из-за постоянных кошмаров, посещавших ее после чтения книги. Вещими Катя их не считала, хотя ее и пугало их реалистичность и то, что после пробуждения она помнила детали сна. Но, несмотря на странные сновидения, Катя по какой-то причине не могла остановиться читать, словно наркоман, которому постоянно нужна доза.