В тени молнии

Харбортаун считался частью Оссы, хотя лежал на побережье примерно в десяти милях к северо-западу от столицы. В свое время их соединили каналом, чтобы оссанцам не нужно было каждый раз ехать через Грент по дороге к океану.

– Мы не требуем, чтобы ты остановил Керите, – раздраженно бросил Демиру Супи Магна. – Достаточно просто замедлить ее продвижение. Провинциальные батальоны уже вызваны в Оссу. Нам надо выиграть всего месяц или хотя бы пару недель до того момента, когда у нас будет достаточно солдат, чтобы сокрушить ее. Принц-Молния может противопоставить что-нибудь ускоренному продвижению армии наемников?

– Сарказм не идет к твоим аристократическим скулам, Супи, – сказал Демир.

Шутка была вялой: он уже обратился мыслями к поставленной перед ним невыполнимой задаче. Нет, это невозможно. Остановить Девию Керите, величайшего стратега современности? Если бы все качества, присущие ему в молодости, были еще при нем, он сумел бы выиграть для сограждан всего неделю, не больше.

– Ха! – Грегори хлопнул себя по колену. – Мне давно не хватало тебя, Демир. А то здесь все такие серьезные.

– То есть способные проявлять уважение друг к другу и к нашему общему делу, – сказала Сэмми.

Демиру стало ясно, кто из членов Внутреннего собрания действительно желал его присутствия, а кто нет. Странно, что Элия проголосовала за него, учитывая то, что она сделала. Однако он предпочел оставить сомнения при себе. Члены Совета устали и не считают нужным скрывать от него свою слабость, но будь он проклят, если сделает то же самое. Он понял, что выбора толком нет: либо он возглавит остатки Иностранного легиона и сделает все, что в его силах, для спасения города, либо бежит из страны прежде, чем Керите уничтожит Оссу.

– Что у нас есть? – спросил Демир, не обращая внимания на Сэмми.

Отец Ворсьен продолжил:

– Иностранный легион сильно потрепан. Насколько сильно, мы узнаем только утром, но, по нашим оценкам, в нем осталось восемь тысяч военнослужащих. Есть несколько батальонов кавалерии, которые прибыли сегодня вечером, и можно подтянуть шестьдесят тысяч национальных гвардейцев.

– В настоящем бою пользы от них мало, – заметил Демир.

– Согласен.

– Чем располагает Керите?

– У нее десять тысяч наемников и двадцать тысяч грентских солдат. Они одержали победу с минимальными потерями. Новости о жертвах с нашей стороны и об убийстве офицеров уже разнеслись по улицам, и завтра в Оссе будет паника. Нам нужно, чтобы ты не дал Керите разграбить Харбортаун и разрушить наши форты. Если произойдет хотя бы одно из этих двух событий, мы не сможем держать население в узде.

У Демира зачесались пальцы: ему не терпелось воспользоваться витгласом, чтобы, подобно мыслящей машине, за считаные минуты перебрать тысячи возможностей и проанализировать исход гипотетических сражений. Он сунул руку в карман и погладил лежавший там годглас. Тот завибрировал, и Демир отдернул руку.

– Вы обрекаете меня на неудачу, – сказал он.

– Другие справятся еще хуже, – тихо сказал отец Ворсьен.

Вряд ли это можно было считать одобрением, но в устах старого Ворсьена такие слова кое-что значили. Демир всегда озадачивал его, и, хотя сам молодой Граппо никогда не думал об этой старой жабе как о своем наставнике, в те времена, когда он еще рассчитывал на политическую карьеру, он грезил о том дне, когда он сменит отца Ворсьена во Внутреннем собрании. Эта мечта так и осталась мечтой, однако сознание того, что он заручился поддержкой отца Ворсьена в деле защиты столицы, делало его задачу… не то чтобы выполнимой, но хотя бы приемлемой.

Демир поймал себя на том, что уже обдумывает данное ему поручение, и понял: его не пугает то, что он обречен потерпеть неудачу. Командовать войсками, отдавать приказы – это по-настоящему страшно. Но если он сломается, как в Холикане, какими будут последствия? Столица все равно сгорит. Эта циничная мысль приносила ему какое-то извращенное удовольствие, утешая его.

Умный человек на его месте послал бы их всех куда подальше и пошел домой паковать чемоданы, чтобы к утру сбежать из города вместе с прислугой отеля. Демир пожалел о том, что он не так умен.

– Я дам согласие, если получу гарантии, что Ассамблея не устроит заговор в мое отсутствие. Прекратите осуждать утренние беспорядки и публично назовите меня героем за мою роль в усмирении толпы. Пусть об этом завтра же напишут на первых полосах главных столичных газет.

Супи громко фыркнул.

– Только и всего? – саркастически спросил он.

– Учитывая обстоятельства, это немного, – парировал Демир. – Если я не попытаюсь остановить Керите, погибнут десятки тысяч наших граждан. Мне довелось видеть уличные бои в Гренте, и если я не допущу их повторения в Оссе, то это уже будет победой.

– Материальный ущерб… – начала Элия.