В тени молнии

– Я и не говорю, что он гласдансер, просто сказала, что он был там.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что я сама там была. Искала Агриппо Ставри и вошла в клуб через несколько минут после убийства. Это я подняла тревогу, только… не говори об этом никому.

– Ладно-ладно, – торопливо закивал Гориан и неуверенно оглянулся на дверь дежурки. – Может быть, он тоже искал кого-то и разминулся с убийцами. Как и ты.

– Что ж, тогда нам обоим здорово повезло, – сказала Киззи и выругалась про себя.

Она не была готова к этому. Если бы Гориан сразу сказал ей, что Длинный здесь, она привела бы десятка два ворсьенских бойцов, вооруженных до зубов.

– Хочешь, я пойду туда и арестую его? – предложил Гориан.

Киззи задумалась: может, согласиться, а самой сбегать за помощью? Но она побоялась спугнуть Длинного. Ей нужны были ответы, и ему, судя по всему, тоже. Эта мысль отчего-то напугала Киззи, и она постаралась прогнать ее. Почему же она так боится его? Ведь он не делал ничего особенного при ней. Он мог оказаться обычным зевакой, или шпионом, или… кем угодно. И в день смерти Глиссанди, и потом, после убийства в боксерском клубе, он просто наблюдал. Просто смотрел, вот именно! Он смотрел, и его невозмутимый, полный ледяного спокойствия взгляд преследовал ее во сне. Вот почему она так боялась его.

– Не надо никого арестовывать, – сказала она Гориану. – Я пойду туда и поговорю с ним, но будь готов действовать. Этот урод просто излучает насилие.

– Эх… Крупные парни обычно медлительны.

– Не видел, как дерется Малыш Монтего? – огрызнулась Киззи.

– Ага. Замечание принято. – Гориан резко выдохнул сквозь зубы. – Ничего, все будет нормально. Нас двенадцать, он один. Я прослежу, чтобы все были начеку, пока ты с ним разговариваешь. Если что-нибудь пойдет не так, просто щелкни пальцами, и мы положим ублюдка на пол.

Киззи пожала ему руку и вдела в каждое ухо серьгу из годгласа. Привыкая к магии, которая сразу потекла через ее тело, она проверила, на месте ли стилет, переложила кастет в левый карман и кивнула Гориану:

– Ну ладно, пошли поболтаем с твоим гостем.

Длинный сидел в углу дежурки: спокойно пил чай и просматривал утреннюю газету. Увидев его, Киззи замерла и тут же снова спросила себя: почему она так его боится – совершенно заурядный тип, только очень высокий? Но тут Длинный поднял глаза, их взгляды встретились, и страх снова обжег ее.

– Ты ему даже чая налил? – прошептала она Гориану.

– Ну да, обычная вежливость, – ответил Гориан и пошел к гвардейцам, которые играли в карты у камеры предварительного заключения.

В комнате было многолюдно: одиннадцать гвардейцев, Длинный и Киззи. Гориан и его коллеги не прятали свои ножи и дубинки. Киззи закатила глаза и заставила себя шагнуть к Длинному. Подойдя к нему, она села на стул спиной к стене и пристально уставилась на него через стол.

– Доброе утро, – приветствовал ее Длинный, и она поразилась тому, насколько голос этого человека не соответствовал его облику: мелодичный, почти ласковый, будто его обладатель специально отлаживал это несоответствие. – Ты – Киссандра Ворсьен.

– Да. А кто ты такой?

– Мое имя не имеет значения, – сказал он и улыбнулся, глядя в свой чай. – У меня есть сообщение для тебя и для отца Ворсьена.

Киззи напряглась и медленно выпустила воздух из легких. Как бы поступил на ее месте отец Ворсьен? А Демир? Скорее всего, и тот и другой выслушали бы этого типа в надежде получить необходимые ответы.

– Я вся внимание, – сказала она и тоже улыбнулась.

– Ворсьен откажется от расследования убийства Адрианы Граппо, и между нами сохранится мир.

Киззи усмехнулась. Вот это наглость!

– Это не послание, а требование.

– Которое ты должна обдумать.

– Ворсьены не любят, когда им предъявляют ультиматумы.

– А мой хозяин не любит, когда лезут в его дела.

Киззи почувствовала, как улыбка сползает с ее лица.

– Не лучше ли твоему хозяину лично встретиться с отцом Ворсьеном? Пусть они во всем разберутся.

– Тогда что нам, бедным слугам, делать со своей жизнью? Нет. Это одноразовая вещь. Это предупреждение, требование, послание – называй как хочешь, только передай отцу Ворсьену.

– Ты даже не сказал мне, кто ты и на кого работаешь.

– И не скажу.

– Тогда почему я должна считаться с тобой? – спросила Киззи. – Пусть я не чистокровная Ворсьен, но все же Ворсьен. – Она положила на стол правую руку с уменьшенным кремниевым знаком гильдии. – Пока я не узнаю твоего имени, буду считать, что ты никто. Пустое место. Отец Ворсьен высмеял бы меня и выгнал из дому, явись я к нему с таким требованием неизвестно от кого.

– Сила не всегда носит известное имя.

– Ты давно в Оссе?

Длинный тихо усмехнулся:

– Ты очаровательна, Киссандра Ворсьен. То самое сочетание ума и высокомерия, которое дает хорошего бойца. Но сейчас ты совершаешь ошибку. Передай сообщение отцу.