В тени шелковицы

Он открыл дверь, вышел во двор и очутился лицом к лицу с соседкой Йозефой и ее мужем.

— Что такое, что случилось?

Они смотрели на него ошарашенно, потом сосед сглотнул слюну и сказал:

— Ничего не случилось, а что должно случиться? Я подумал, может, у тебя что не так, — объяснил он.

— А что у меня может быть не так? — не понял Йозеф.

— Ну мало ли чего, откуда мне знать? — сказал сосед. — Ты что, не слышишь, с ума можно сойти от крику. Креста на тебе нет, так мучить живую тварь. Либо ты их изведи, либо ходи за ними как положено. И поспать не дадут человеку; ты как хочешь, а чтоб этого больше не было, — закончил сосед и, страшно недовольный, пошел через двор к калитке.

Только тут Йозеф понял, что забыл про скотину и птицу. Свинья и впрямь верещала невыносимо, пронзительно, требовательно.

— Они уже вчера вечером начали, да еще псина твоя завывала всю ночь как бешеная. Йожко, так нельзя, — сказала соседка.

— У меня не сто рук, — оправдывался он, — не знаешь, за что хвататься. Забыл я, забыл, черт бы все это побрал! Рехнуться можно, — он схватился за голову, потом, озаренный внезапной идеей, воскликнул: — Соседка, послушайте, давайте я вам все это продам скопом — уток, кроликов, поросенка, если хотите, то и кур. Забирайте их отсюда, я вам почти даром отдам, в самом деле, я не шучу, забирайте, у меня на них и времени нет, ну просто нету!

— Ты с ума сошел? — отвечала соседка, качая головой.

— Нет, я серьезно. Не купите вы, продам другим, — уговаривал он.

— Да ну тебя! — одернула она его. — Жена небось позаботится о хозяйстве. Зачем продавать, лучше скорей справляй свадьбу и дело с концом.

— Свадьбу? Какую?

— Слушай, Йожко, меня ты не проведешь. — Она усмехнулась, с минуту молчала, потом шепотом добавила: — Мама твоя доверилась мне, рассказала о твоей невесте, ты не бойся, я никому не говорила, я как могила.

— Да о какой невесте?

— У тебя их много, что ли? О той, которая в Горняках. — Соседка начинала сердиться, что он ей не доверяет.

— Да не знаю я ничего! И никакой невесты у меня нет, поверьте! А от этой вопящей братии мне надо избавляться, — сказал он резко. — Так купите или как? — спросил он соседку так сурово, что та испугалась его голоса и отступила назад.

— Ничего я не куплю, делай дураков из своих ровесников. Только я тебе говорю — блюди свое хозяйство; если такая ночь повторится, я приму свои меры! — пригрозила соседка и удалилась с оскорбленным видом.

Все утро он, стиснув зубы, кормил и поил свое живое имущество.

Потом пообедал на скорую руку, вывел из пристройки велосипед и поехал в Бриежки к Фердишке. Она жила чем придется, но более всего перепродажей — на базарах ближних и дальних городов торговала фруктами, птицей, домашним салом и колбасой.

Йозеф застал ее дома и, ознакомив со своим решением, предложил выгодную сделку.

У торговки заблестели глаза, но сначала она сделала вид, что отказывается от предложения.

— А сколько там всего? — спросила она наконец.

— Откуда я знаю, уток штук двадцать, а кур еще больше. Боровок потянет килограммов на сто двадцать, А кроликов я считал: одиннадцать молодых, семь постарше, да еще старая крольчиха, мать остальных, — перечислил он все, что идет на продажу, и Фердишка всплеснула руками.

— Да что я с ними буду делать, да мне же и поместить все это некуда, — сказала она.

— Вы да чтобы ничего не придумали?!

— А в чем я их переправлю? — спросила она.

— Не знаю, право…

— Что-нибудь такое… — Торговка ходила взад и вперед по двору. — Да что-нибудь такое… — Она что-то прикидывала в уме, потом сказала: — Ну ладно, мой наскоро посбивает какие-нибудь ящики, а я схожу к Бугару в Ветерный, может, он со мной съездит.

— Когда приедете? — в нетерпении бросил Йозеф.

— Завтра утром, только рано, сразу как рассветет, — предупредила она, потом снова стала молча ходить.

— Ладно, буду вас ждать, — сказал Йозеф и сел на велосипед.

— И деньги завтра принесу, чтобы все честь по чести, из рук в руки, — кричала ему вслед перекупщица. — Не люблю оставаться в долгу.

Обратно он ехал по шоссе. Съезжая вниз по покатому склону, он увидел вправо от дороги разбросанные на обширном пространстве среди деревьев первые строения Ветерного; Ирмин дом не был виден; он стоял на другом конце поселка, у железнодорожной линии, но стоило свернуть с шоссе под своды акаций, и зеленый проселок за несколько минут привел бы его к ней в усадьбу. Он испытывал сильное искушение повернуть велосипед в этом направлении, больше всего его бесила сплетня, которую соседка Йозефа наверняка разнесла по всей округе. Я вам дам невест из Горняков, все в нем кипело, не суйте нос в мои дела!

Он замедлил ход и уже было решился на визит, к которому готовился три недели. Но в последнюю минуту передумал: лучше погодить, а то вдруг она рассердится. Лучше сначала написать ей письмо.

Свое намерение он выполнил в тот же вечер. Еще раз поблагодарил Ирму за то, что она пришла на кладбище, написал несколько слов о нейтральных вещах, потом помянул прошлое и предложил встретиться. В будущую субботу, в три часа дня, на дорожке у железнодорожной линии.