В тени шелковицы

— Да уж надо! — ответил Регор.

Он подошел к грузовику, внимательно осмотрел его, вскочил на подножку прицепа и заглянул в кузов. Спрыгнул на землю и начал рассматривать шофера.

Шофер — белокурый молодой парень с высоким гладким лбом, был чисто выбрит; беззаботные голубые глаза его улыбались миру, наверное, даже тогда, когда улыбаться ему вовсе не хотелось.

Молоденький совсем, подумал Регор, небось только осенью вернулся с военной службы.

— Ну что, дяденька, я тороплюсь, — сказал парень.

— Ты случайно не из Ольшан? Не сын ли Гладкого, железнодорожника Гладкого? — спросил Регор.

— Нет, — удивился парень.

— А ты похож на Гладкого, здорово похож. Его парень тоже где-то шофером работает.

— Да я не здешний, на эвакуацию только сюда приехал, — объяснил парень.

— Это ничего. — Регор не позволил сбить себя с толку. — Помоги мне, сынок, только ты можешь мне помочь. Без тебя я отсюда не выберусь. Что у тебя в мешках?

— Семена. Вывожу посевной материал.

— Ты еще вернешься сюда?

— Едва ли, только что сообщили, вода отхлынула от городской насыпи и идет вон по той долине. — Парень махнул рукой куда-то назад.

— Да, все затопит, — кивнул Регор. — Куда везешь семена, далеко?

— Выше, к Тренчину.

— Поедешь на Нитру?

— Да, а потом через Бановцы.

— Это удачно, очень даже.

— А почему вы спрашиваете?

— Возьми меня с собой!

— И чего столько разговоров? Садитесь! — недовольно согласился парень за рулем.

— Да я не один, — лукаво улыбнулся Регор. — Нас тут много, а у тебя на прицепе довольно свободно, и, если несколько мешков перебросить наверх, тогда все поместимся.

— Если не боитесь в открытом кузове, пожалуйста, А в кабину могу взять только двоих.

— Добро! — обрадовался Регор.

— А где остальные? — спросил шофер.

— Да там, — показал Регор на другую сторону дороги, обошел машину, спустился в кювет и исчез в кустарнике. Минуту спустя он вынырнул из кустарника, а вслед за ним появились овцы.

Одна, две, три… целых девять, быстро посчитал шофер.

— Ну как? Возьмешь нас? Не передумал? Не возьмешь, все погибнут, да и я с тобой не поеду…

— Черт знает… — пришел в замешательство парень. — Ведь не поместятся. Да и как вы загоните их в кузов?

— А ты опусти борт. У меня тут с собой доска. Они по ней и поднимутся, потеснятся малость, ведь они понимают, что иначе погибнут, — горячо убеждал Регор парня.

Тот немного подумал, вышел из машины, потом снова подумал и, наконец, махнув рукой, молча опустил борт прицепа.

Доска оказалась в самый раз: не слишком короткая И не слишком длинная. Доску приставили к платформе и Регор осторожно поднялся на прицеп.

Он переложил три-четыре мешка повыше, спустился и позвал овец.

Животные не шелохнулись.

Регор крепко обхватил одну овцу за бока и стал толкать перед собой вверх по доске. Она будто поняла и послушалась хозяина.

Остальные овцы уже доверчиво поднялись в кузов.

— Иди сюда, вот так, ну не вертись, — разговаривал Регор со своими питомицами.

Небольшое стадо поместилось на прицепе.

— Сынок, подними борт, — попросил он шофера.

Тот сначала подал ему доску, потом поднял боковую стенку и укрепил ее железными болтами.

Борта прицепа были довольно высокие, овец почти не было видно за ними.

Животные освоились на новом месте и успокоились.

Регор забрался на мешки и оттуда наблюдал за своим стадом. Овцы прижались друг к другу, но в машине вовсе не было так тесно, чтобы они подавили друг друга и не выдержали нескольких часов езды.

— Можем ехать? — спросил шофер.

— Можем, — с улыбкой ответил Регор.

Парень еще раз проверил крепления на бортах, прежде чем сесть в кабину, потом обернулся и крикнул Регору:

— Дяденька, идите лучше ко мне, а то вас ветром сдует, и что мне тогда делать с вашими овцами.

Машина плыла среди полей; по обеим сторонам дороги, насколько хватал глаз, волновались на ветру зреющие хлеба. Золотые просторы вызывали ощущение покоя, будто никакого стихийного бедствия и не было, а через два-три дня выйдут на поля люди и машины, уберут урожай и свезут зерно в хранилища. Только кое-где в зарослях ивняка, на заливных лугах и в низинках поблескивала вода, напоминая людям о том, что произошло.

Здесь на поверхность земли просачивались, видно, только грунтовые воды, но с юго-востока и поверху наступала большая вода, через день-другой она неизбежно придет и сюда и поглотит бесчисленные караваи хлеба, таящиеся пока что в тяжелых налитых колосьях, распевающих свою монотонную песнь.

Машина повернула с западного направления на север и съехала с главного шоссе на параллельно идущую дорогу. Приближались к большому селению, расположенному у слияния двух рек, миновав которое они будут в полной безопасности.

Проехали окраиной поселка, поднялись на мост, по извилистой дороге спустились вниз, и остров остался позади.

— Ну вот мы и на суше, — улыбнулся шофер Регору. — Вы не рады?

— Как тебе сказать… и рад и не рад… — ответил тот задумчиво. — Овцы вместе со мной выпутались из этой истории, а вот все остальное… — вздохнул он.

— Запруду, наверно, не сегодня-завтра восстановят, и все будет в порядке.