В тени шелковицы

Шофер проехал еще немного, и действительно, через ивняк к дамбе вела проселочная дорога. Она была довольно широкая, и шофер смело свернул на нее. У дамбы остановил машину, но не вышел, а, высунувшись из окошка, спросил старика, который суетился поблизости:

— Байтош? Это вы Байтош?

— Он самый, — ответил старик.

— Слава богу, — сказал шофер, спрыгнул на землю и приготовился опускать борта машины.

Седой остался в кабине. Он с интересом разглядывал старика. «Совсем дряхлый, в чем душа держится», — заключил он про себя. В нескольких шагах от него Седой увидел и старуху. Та выглядела еще более древней. На плечах дырявый вязаный платок, стоит, опершись на метлу.

— Что привезли? — спросила она у старика.

Но тот не ответил и молча наблюдал, как шофер возится с бортами.

Старуха подошла к машине и спросила у Седого:

— Что вы привезли?

— Кирпич, — ответил Седой.

— Кирпич? — переспросила старуха.

— Видите же, кирпич, — повторил Седой.

— Вижу, как же, — сказала старуха и пошла прочь.

Седой посмотрел ей вслед и заметил фундамент дома, белевший под кроной огромного дерева. Квадрат будущего строения составлял не более шести на шесть метров. За ним он увидел лачугу из досок. Старуха вошла в эту лачугу.

Шофер опустил борта, отошел к кабине и посмотрел кругом.

— А где народ? — спросил он старика.

Тот молчал.

— Вы что, онемели?

— Какой народ? — пробормотал старик.

— Мне все равно какой, лишь бы поскорей начинали, — ответил шофер.

— Нет у меня никого, — сказал старик.

— Вы что, серьезно?

Старик кивнул.

— А кто же будет сгружать кирпич?

— Я и буду, — ответил старик.

— Господи боже мой! — вскричал шофер, хватаясь за голову.

Старик взял с краю один кирпичик, положил его на траву, взял второй, отнес туда же, потянулся за третьим, и тут шофер не выдержал:

— Нет, так не пойдет, не буду я торчать тут до вечера! Повезу кирпич обратно.

— Погодите, я быстро, — сказал старик. — Завтра придут каменщики, за два дня нам стены сложат.

Слова старика поразили шофера. Он подавил раздражение, хотел еще что-то сказать, но заметил, что Седой уже стоит рядом со стариком и помогает ему выгружать кирпич.

Шофер отошел в сторонку, прислонился к дереву и закурил сигарету. Но после нескольких затяжек отшвырнул ее и присоединился к тем двоим.

Работали молча. Пока не сняли последний кирпич, никто не произнес ни слова.

Когда кончили, шофер вынул из кармана бумажку и протянул старику.

— Распишитесь, — сказал он.

— Что это?

— Квитанция на доставку.

Старик осмотрел бумагу со всех сторон, но ничего не разобрал: наверно, плохо видел, а очков при себе не было.

— Вот, возьмите, — шофер подал старику авторучку.

Старик положил бумагу на кирпич и старательно расписался.

— Еще разок, — шофер указал на нижнюю половину листа.

Старик так же аккуратно вывел вторую подпись.

— Порядок, — сказал шофер, разорвал бумажку на две половинки и одну отдал старику. — Спрячьте это, — посоветовал он, вскочил на подножку грузовика и влез в кабину.

Седой последовал за ним.

Шофер завел мотор. Старик подошел к машине и спросил, стараясь перекричать шум мотора:

— Погодите, сколько мы вам должны?..

Шофер только махнул рукой и включил скорость.

Они обогнули деревню с другой стороны и поехали вдоль слепого рукава реки. На ее глади обозначились черные крапинки, сперва ни шофер, ни Седой не обратили на них внимания, а когда крапинки стали крупнее и по воде пошли круги, шофер сказал:

— Кажется, моросит.

Седой сидел окаменев, будто и не слышал его слов. Молчал.

Отозвался он только тогда, когда дождь разошелся вовсю и вода струйками стекала по лобовому стеклу.

— Дождались, черт бы его побрал!

Начинался сезон дождей.

Перевод И. Богдановой.

В СЕРЕДИНЕ ЛЕТА

Я проснулся позже обычного. Подошел к окну, поднял штору и посмотрел на небо. Пожалуй, только глаза моего маленького сына могли сравниться с его чистой голубизной.

Солнце уже припекало. А что будет в полдень? Я задохнусь в этих стенах, подумалось мне. Я растянулся на кровати и стал соображать, как бы поскорее вырваться из города.

И тут, словно по заказу, явились они.

— Ты не мог бы поехать с нами? — спросили оба в один голос.

— Куда?

— Это где-то у Малого Дуная, — сказал Томаш.

— У черта на куличках, — прибавила Марта.

— Сделайте милость, объясните поточнее, — попросил я.

— Хутор «Борьюш», — уточнила Марта.

— Километров пятьдесят отсюда, — наконец-то Томаш сообщил нечто доступное пониманию.

— Вы уже там бывали? — спросил я.

— Нет, потому и пришли за тобой, — ответил Томаш.

— Эту часть реки я почти не знаю, — признался я. — Вот южнее я мог бы быть вам полезен.

— Это неважно. Спросим у кого-нибудь из местных. Поедем с нами, будешь за переводчика, — уламывал меня Томаш, не подозревая, что я уже давно все решил.

— Мы на машине, так что можем отправляться хоть сейчас, — сказала Марта.

— Только чур не торопиться обратно домой, — на всякий случай выдвинул я свои условия.

Они только улыбнулись.

Мы сели в машину, и Томаш развернул карту. Расстелил ее на коленях и ткнул пальцем в красную точку.

— Где-то в районе этой деревни.