В тени трона

Узнать все точно можно было только одним способом – прямо спросить Абрахама, глядя ему в глаза. Правда, для этого пришлось бы убедить Эммори позволить мне встретиться с изменниками трона, либо сбежать из-под надзора своего старого телохранителя.

Ни то ни другое мне не нравилось, поэтому я позволила болезненной слабости одолеть меня и увлечь в темноту.

* * *

Интервью, данное ИНН два дня спустя, было полностью посвящено опровержениям. Слухи о Цере стихли, как мы и предполагали, довольно быстро, их продолжали пережевывать лишь некоторые маргинальные станции. Нападки на ее память породили целую волну откликов о том, как это пошло – сплетничать о мертвой женщине и ее ребенке.

Слух обо мне – еще один мазок к портрету принцессы-контрабандистки, который пресса создавала с тех пор, как я вернулась домой, – взволновал общество несколько больше.

Я едва пережила это интервью, но все же сумела оправдаться, не сказав ничего такого, что могло бы рассердить По-Сина или Хао. Журналистка из ИНН мне сочувствовала, но, даже если бы она отнеслась ко мне недоброжелательно, выпуск интервью в эфир должны были одобрить Эммори и Альба, и потому я не очень волновалась за результат. Я еще не смотрела материал, но была уверена, что они не позволят выставить меня перед камерами полной дурой.

От удара Эммори я покачнулась. В голове зазвенело, а изо рта посыпались ругательства, как мины из кассетной бомбы «Б-5».

– Не раскрывайтесь, мэм, следите за движениями.

Я встряхнулась, чтобы избавиться от искр в глазах, и свирепо взглянула на Эммори. С тех пор, как мы начали, он уже пятый раз попал мне в голову – не так сильно, чтобы нанести серьезную травму, но довольно чувствительно.

Поначалу, когда он предложил позаниматься, это казалось хорошей идеей, но на практике было больше похоже на ежедневный сеанс избиения. Обычно я не возражала против мордобоя, у меня это неплохо получалось, но теперь я оказалась потерпевшей стороной, потому что у Эммори, как мне с завистью пришлось признать, это получалось еще лучше.

– Я стараюсь.

– Но недостаточно.

Слабость после отравления прошла на второй день. А вчера на рассвете Эммори привел меня в это небольшое помещение без окон, с тренажерами, штангами и гантелями.

Мы начали тренировки с общей физподготовки, а сегодня наконец перешли к более серьезным вещам.

Зин подавал мне советы и шутливо переругивался с Эммори, взгромоздившись на маты, сложенные штабелем у дальней стены.

Кас и Джет стояли у входа. Вместе с Зином они составляли Команду-один. Обычным эскортом внутри дворца была традиционная команда из трех человек плюс экам. Команда-три была снаружи. Эммори сдержал слово и отступил от традиции, и теперь по дворцу меня сопровождали две команды и он сам либо Нал, так что, куда бы я ни шла, процессия получалась внушительной.

Я не знала, чего он опасается. Он мог бы вырубить меня и победить всех нападающих, даже не вспотев.

И сейчас он не вспотел, хотя мы спарринговали уже час. А я промокла насквозь, моя черная чоли прилипла к коже, и даже штаны были местами мокрые. Теперь, обратив на это внимание, я обнаружила явное сходство в боевых стилях Эммори и Портиса.

Я встряхнула кисти и повращала плечами. Но не успели мы продолжить, как у дверей возникла суматоха. В зал вошла мать и ее телохранители, сопровождаемые Нал.

– Хейлими!

– Етит-твою, – пробормотала я, вытирая пот с лица.

Следом за матерью с угрюмым лицом шел Биал. Последние несколько дней ей было не очень хорошо, просветления ума наступали и исчезали с пугающей непредсказуемостью.

– Хейл, что здесь происходит? – требовательно спросила мать.

Придерживая подол тяжелого синего платья, она подошла ко мне. Трудно было не заметить, как бледны ее руки на фоне темной ткани. Из-под тонкой, точно бумага, кожи просвечивала паутина вен.

– Я тренируюсь.

Похоже, я больше ничего не чувствовала с тех пор, как укрепилось мое положение. Или, может быть, с тех пор, как меня пытались отравить. Мне всегда лучше удавалось сыграть свою роль, когда кто-нибудь пытался меня убить.

– Это непристойно. – Глаза матери сияли ярко, точно два огонька, – верный признак, что она накручивает себя. Надолго ли ей хватит связности речи на сей раз? – Ты принцесса, а не кабацкий драчун. Мы этого не потерпим.

– Мама…

Она оборвала меня, ткнув мне пальцем в грудь.

– Хейлими, ты ведешь себя как хулиганка. Мы не потерпим этого в своем доме.

– С радостью покину ваш дом и улечу с планеты, ваше величество. Вам решать.

Я вовсе не хотела, чтобы это прозвучало так ядовито, но мать сузила глаза:

– Ты полагаешь, мы не знаем, как ты угрожала премьер-министру Фанину?

– Я ему не угрожала. Я поставила его на место. Арест саксонского посла мог привести к войне.

Хорошо, что она не знала о моей встрече с Кларой и остальными, иначе все могло бы стать еще хуже.

– Просто он таким образом послал саксонцам предупреждение. Если бы тебе действительно угрожала опасность, твои телохранители справились бы с ней. Для этого они и существуют, а не для того, чтобы учить тебя драться, как уличная шпана.

Я глазела на нее в изумлении, пытаясь уследить за ходом ее мыслей.