В тени трона

– А если нужно, чтобы люди начали бояться монархии, – продолжила я его мысль, – то лучше всего сделать так, чтобы для начала императрица приняла побольше спорных решений. И тогда люди сами начинут задаваться вопросами о форме правления. И потом, когда все наследники будут убиты, народ гораздо легче воспримет перемены во власти.

– Я займусь Биалом, ваше высочество, – сказал Эммори.

В комнату вошла Стася с едой. Взяв вилку, я убрала с экрана отчет Фенны и вызвала отчет матриарха Десаи.

Вилка упала на пол.

– Что такое, ваше высочество?

Я глубоко вдохнула, потом еще раз, от слез мне было плохо видно изображение на экране. Лицо человека, которого Заран видела со своей матерью. Лицо того самого человека, которого я видела в день убийства отца.

– Ваше высочество. – Голос Эммори стал более настойчив, и я оторвала глаза от экрана.

– Это он. – Сморгнув слезы, я смотрела на своего экама. – Тот самый человек, за которым я охотилась. Он убил отца. Убил сестер. Он разгуливает по нашей планете как по своей собственной!

Грудь разрывало бешенство, я потянулась к столу, чтоб запустить чем-нибудь в экран, но Эммори схватил меня за руку и не отпустил, даже когда я зарычала на него.

– Ваше высочество, мы не знаем, какую роль он играет во всем этом и даже кто он такой.

– Потому что он проклятый Шивой призрак. – Вырвавшись, я подошла к окну, где стоял Зин. – Не понимаю, почему мне позволили выслеживать его. Почему не послали кого-нибудь получше.

– Ваше высочество, на поиски были посланы лучшие сыщики, – прошептал Зин. – Вам повезло, что вы не исчезли, как они.

– Подозреваю, что везение тут ни при чем. – Я побарабанила пальцами по подоконнику. – Наверное, это потому, что только Портис знал, кто я такая на самом деле. Я проследила за Уилсоном до границ солярианского пространства и даже встречалась с человеком, который заявлял, что у него есть информация о нем, но она оказалась бесполезной. После этого я потеряла его след.

Я отвернулась от окна и через смати вызвала Биала, спроецировав изображение на экран.

– Ваше высочество?

– Без моего разрешения никого, за исключением доктора Сатир, к матери не допускать.

– Доктор Сатир еще в отъезде, ваше высочество.

– Тогда доктора Ганджен. И больше никого, Биал.

– Ваше высочество, ваша кузина ежедневно завтракает с императрицей.

– Тогда завтра утром, при встрече, сообщите ей, что я это запретила.

– Я могу сейчас вызвать ее и сказать…

– Етит-твою, я что – заикаюсь?!

Это была мелкая месть за ту проделку с завтраком, но сообщать об этом Ганде пока не стоило. Иначе она явилась бы ко мне прямо сейчас, а мне было не до того, чтобы разбираться с ней.

– Нет, мэм. Я прослежу, чтобы все было сделано.

Биал оборвал связь, не дожидаясь, пока я его отпущу, и я в задумчивости посмотрела на пустой экран.

– На этот раз он был более покладистым, чем я ожидала. Может, он уже не думает обо мне так плохо?

– Трудно сказать, ваше высочество, – ответил Эммори. – Чем займемся?

– Мне нужно отправить несколько сообщений. А ты отправь кого-нибудь наблюдать за входом в покои матери и сообщи мне, если к ней попытается проникнуть кто-то, кроме доктора.

Глава 21

На следующее утро Ганда, естественно, была в ярости. Я услышала ее еще из коридора, хотя закрытые двери превратили ее отчаянную ругань в нечто бессвязное.

Я устроилась на диване, поджав ноги, и взяла кружку с чаем. Заманчиво было бы заставить сестрицу постоять снаружи и немного покричать, но вместо этого я кивнула Эммори, веля впустить ее.

– Объясни, почему меня не пускают увидеться с тетушкой Дивией? – Щеки Ганды раскраснелись, а тщательно уложенная прическа успела слегка растрепаться. – Мы завтракали с ней многие годы. А теперь она совсем одна, и ты отнимаешь у нее радость, которую она ждет каждый день. Тебя здесь не было, Хейл. Ты путешествовала по вселенной с каким-то простолюдином, пока я делала за тебя всю работу!

Это задело меня за живое, но я не собиралась выказывать раздражения, даже если для этого пришлось бы откусить язык. К тому же Ганда была так занята, размахивая руками, что ничего не заметила.

– У тебя нет никакого права не пускать меня к ней, совершенно никакого и… Тебе что, нечего сказать?

Я глотнула чаю, не отрывая глаз от нее.

– Моя императрица-мать очень больна. Доктор Сатир велела как можно меньше волновать ее.

– Доктора Сатир сейчас нет. – Ганда облизнула губы.

– Она оставила инструкции перед отъездом. – То была наглая ложь, но врать я всегда умела лучше, чем Ганда. Я поставила кружку и встала, с удовольствием отметив, что Ганда сделала шаг назад. – Мы очень благодарны тебе за то, что ты так заботилась о матери все эти годы, но теперь здесь я, наследница, и ты будешь делать то, что я велю.

– Ты не можешь, – зашипела Ганда, сузив глаза.

Я подняла бровь, стараясь не показать, как поражена такой невероятной наглостью.

– Знаешь, Ганда, не могу сказать, что мне тебя не хватало. Неудивительно, правда?

– Аналогично.

На этот раз она не сдвинулась с места, когда я подошла к ней.

– Можешь написать матери жалобу. Правда, трудно сказать, каков будет ответ.