В тени восходящего солнца

Вдоль тропы вспыхнул огонёк. Не успела Лиза испугаться, как огонёк отрастил лапы, пышный хвост и повернул в сторону иностранки остроносую мордочку. Издав что-то похожее на скулёж, лиса бросилась вглубь степи, где на глазах изумлённой туристки вырос тенистый каменный сад. Придя в себя, девушка рванула за лисой. Зверь достиг камней в считанные секунды, а вот Лиза всё бежала, бежала, бежала…

А солнце всё пекло и пекло…

– Ну, погоди, собака! – на бегу прохрипела Лиза…

Ветер донёс до камней дым. Из-за одной из глыб импровизированного японского Стоунхенджа высунулся японец в оранжевом кимоно. Он принюхался и осмотрелся. На подходах к саду валялась куча дымящегося тряпья, ещё недавно бывшего женской одеждой. Увидев это, японец удовлетворённо загоготал.

– Йой ёроппато ха ши нда ёроппато десу! – провозгласил «лис».

И тут же получил кулаком в затылок.

– В гробу видала твою ши, щенок!..

ГЛАВА 4

Солнце садилось. Нервно оглядываясь, Фумио крался к чёрному ходу. Воздух у задней двери был пропитан нечистотами, да и сама дверь оказалась сильно изъедена ржавчиной. Фумио было решил, что прибыл первым (а то и единственным), но когда он потянул ручку на себя, дверь неожиданно поддалась. Пахнуло вишнёвой жвачкой, которую постоянно жевала Хисако. Раз она уже внутри, значит, Изуми тоже.

«Она всегда маячит где-нибудь позади; плетётся за популярной девчонкой ради её подачек, словно услужливая замарашка-отличница в каком-нибудь фильме».

Размытые эхом и расстоянием звуки, в которых, однако, угадывавшиеся голоса Горо и его брата Джуна давали понять, что Фумио пришёл последним. Приготовления были в самом разгаре, а то и подходили к концу.

Всем понятно, что жара – это лишь повод для проведения Ночи Ста Историй, а истинная причина – это скука. И желание пощекотать нервишки.

– Хисако, почему так мало свечей? – Джун явно рассчитывал на соблюдение всех формальностей, чего, естественно, не случилось.

– И как ты себе это представляешь? – Хисако уперла кулаки в бока.

– Согласен, даже по одной свечи на историю не наберётся, – Фумио согласился с Джуном. Разумнее было бы промолчать, но подросток подумал об этом слишком поздно.

– Может, надо было делать вообще всё по канону? – теперь внимание Хисако принадлежало Фумио. – Раздобыть сотню этих долбанных бумажных фонариков и рассказывать типа реальные случаи с паранормальщиной из своей жизни? А, умник?

Фумио заметил взгляд Горо, и в нём читалось: «Ну, братишка, ты влип!».

– О, давайте использовать фонарики в телефонах вместо свечей! – пискнула Изуми, но никто не отреагировал.

– О, а давайте использовать фонарики в телефонах вместо свечей! – воскликнула Хисако, и все одобрительно закивали.

Солнце село. Ночь Сотни Историй началась. Джун, время от времени поглядывая в бумажку, рассказывал о призраках в заброшках; Горо пересказывал легенды об оборотнях-барсуках и кицунэ; Изуми в красках описывала загадочные смерти и массовые самоубийства…

С каждой рассказанной историей источников света становилось всё меньше. Окна и двери предусмотрительно заперли, но когда осталась последняя свеча, её огонёк заколыхался, словно ночной ветер просочился в помещение, минуя стены и стёкла. Хисако охватило беспокойство, ведь рассказать последнюю историю предстояло ей; остальные тоже чувствовали себя неуютно.

– Это случилось недавно в Осаке, – начала девушка, – Женщина, работавшая в «Канеко Корпорейшн» секретаршей, ехала на работу в своей машине. Поняв, что опаздывает, она проехала на красный свет…

– У-у-ух! – вспотевшие ладошки Изуми сами собой потянулись к лицу.

– Но тут на проезжую часть выскочил грузовик! – продолжала Хисако, – Машина секретарши врезалась в него. Водитель не остановился и, вернувшись на свою полосу, поехал дальше. Под раскуроченной машиной вспыхнула лужа бензина, и пережившая столкновение женщина оказалась в своеобразной коптильне. Она так кричала!..

Слушатели поёжились от представшей внутреннему взору картины. Жуть, да и только!

– Машина должна была взорваться, но этого не произошло, – Хисако ссутулилась, и в свете единственной свечи её силуэт принял зловещие очертания. – Секретарша выжила, но с тех пор всё её тело покрыто страшными ожогами.

– Мамочки! – Джун закрыл глаза ладонями.

– И с тех пор каждый видит в ней лишь кошмарную древнюю старуху!

Пламя свечи всколыхнулось в последний раз и погасло. Всё вокруг, погружённое в темноту, замерло, словно весь мир вдруг перестал существовать. Нервы участников Ночи Сотни Историй натянулись до предела.

Вдруг дверь в класс шумно распахнулась. На пороге стояла костлявая фигура, от которой валил дым. Школьники не выдержали и закричали; от их пронзительного крика задребезжали оконные стёкла. Ещё миг, и их в отчаянной попытке спастись пробили четыре тела. Хисако же завалилась на пол и не могла пошевелиться от ужаса. Взгляд кроваво-красных глаз парализовал её, а в разум, минуя уши, лился поток эмоций. Девушка не понимала слов, ибо язык монстра был чужд ей, но она восприняла растворённую в них боль.

«Прости, но я безумно хочу пить…»

***