В западне времени

– Я думал, что этот фриц на тебя запал, так шустро завалил тебя, – вдруг выпалил Глеб и после короткой паузы хотел было рассмеяться, но вдруг отключился.

– Глеб, Глеб! Что с тобой, очнись, – кричал Рома, тряся своего товарища за плечи, пытаясь привести его в чувства.

Безрезультатно – он был в отключке, и никакие действия не возвращали его в сознание. Рома, отбросив ветки, поднялся и, осмотревшись вокруг, ушел с поляны: необходимо было привести помощь.

Глеб спал, точнее сказать, находился в полуобморочном состоянии, он не отключился полностью, но мало был связан с окружающей его реальностью, его посещали образы, вспышки из прошлого, воспоминания – как недавно пережитые, так и давно ушедшие события. Дом его детства, родители, улыбающиеся и обнимающие его маленьким, Рому, его верного друга, когда они, будучи подростками, убегали от разъяренного пса. Потом на это воспоминание каким-то странным образом наложились картинка бегства от погони немцев за ними, пожар, горящие трупы людей, кричащие от боли, еще уцелевшие с искаженными лицами люди – все это вихрем пронеслось в его голове. Последнее воспоминание – картинка его девушки, стоящей к нему в три четверти, которая, улыбаясь, посылала ему воздушный поцелуй, – эта картинка задержалась в его памяти дольше всех, а потом ожила, и уста его Оли зашевелились и говорили только одно: «Очнись, очнись, очнись!» А потом все исчезло…

Он открыл глаза и увидел перед собой какую-то незнакомую женщину в халате врача скорой помощи, которая склонилась над ним и присоединяла катетер на его руке.

– Скажите, что со мной? – спросил немного хриплым голосом Глеб.

– Вы были травмированы при взрыве отлетевшим куском дерева, который попал вам в ногу, и вы потеряли много крови, не волнуйтесь, уже все позади.

– А что с моим другом? Где он? С ним все в порядке? – буквально засыпал вопросами Глеб и попытался встать с носилок, но его как током пронзила острая, нестерпимая боль в бедре.

– С ним все хорошо, не волнуйтесь, это благодаря ему вы живы и вам ничего не угрожает.

– А еще если бы не Мария Станиславовна, то дела были бы совсем плохи, – сказал радостным голосом Рома, появившись внезапно. – С возвращением, брат!

– Какая еще Мария Станиславовна, – удивился Глеб, – в чем дело?

Медсестра удалилась, а Роман подошел ближе к другу, с какой-то хитрой ухмылкой пронзительно посмотрел ему в глаза.

– Постарайся сейчас адекватно принять и переварить ту информацию, которую я тебе поведаю, – начал тот издалека. – Ты хорошо знаком с этой женщиной, просто понятия не имеешь, как хорошо, да ладно, что я в самом деле, пусть она тебе сама все объяснит.

Рома отошел в сторону с все той же хитрой ухмылкой, а к Глебу подошла женщина весьма преклонного возраста, лет восьмидесяти, а может, и больше, и вдруг обняла его за плечи, слегка прижав его голову к себе. Он поднял глаза и с недоумением вглядывался в лицо пожилой женщины, пытаясь понять, почему он ее знает, но, как ни старался, не смог ничего такого припомнить. Женщина смотрела парню в глаза своими большими, голубыми, немного мутноватыми из-за возраста, полными слез глазами не в силах произнести ни слова, ее лицо, усеянное мелкими, а местами и глубокими морщинами, застыло, только подбородок дрожал от волнения.

– Я прошу прощения, но кто вы… – дрожащим голосом начал Глеб. – Рома, может, объяснит мне кто-нибудь, в чем дело, я сейчас и так плохо соо…

– Я тая дзяўчынка, якую вы выратавалi ад немцаў, – перебила Глеба Мария Станиславовна, – з вогненнага палону.

Глеб раскрыл рот от удивления, а глаза еще больше округлились, он, повидавший немало невероятного за последнее время, не мог какое-то время произнести ни слова.

– Я пражыла цяжкае жыццё, шмат пакутавала, шмат каго згубіла, – продолжала женщина, – але я рада, што сустрэла вас зноў. Калі да мяне падбег Ромка, я адразу яго пазнала… Я такая шчаслівая…

Женщина не выдержала и расплакалась, еще сильнее обняв Глеба, а потом и Рому, который подошел к ним, ее слезы текли по щекам и сверкали в лучах клонившегося к закату солнца. Глеб молчал, наконец осознав все происходящее, чувствуя, как подкатывает ком к горлу.

– А как вы здесь оказались? – спросил он.

– Я кожны год прыязджаю сюды, – начала Мария Станиславовна, – кожны год прыязджаю на месца, дзе была наша хата, хаджу па родных мясцінах, вось i зараз прыехала…

– А где ваш брат? – спросил вдруг Рома. – У вас же был брат?

Когда она услышала про брата, немного задержавшаяся на лице женщины улыбка сменилась грустным, тоскливым взглядом, и без того морщинистый лоб еще больше покрылся морщинками, а на глазах вновь проступили слезы.

– Рома, зачем? – начал Глеб, предполагая, какой ответ даст эта несчастная пожилая женщина. – Ты же видишь, что ей и так тяжело от нахлынувших воспоминаний.