Валюта любви. Отважное путешествие к счастью, уверенности и гармонии. Автобиография основательницы бренда Roxy

Доминик с щелчком вскрывает бутылку Cristal, пока мы едем через Монако. Великолепные дворцы, казино «Монте-Карло», казино-кафе «Париж» и прекрасная гостиница «Париж» ночью выглядят впечатляюще. Не думаю, что в Монте-Карло есть неблагополучный район. Здешняя роскошь заставляет меня чувствовать себя в большей безопасности. Вспоминаю о Грейс Келли, принцессе Монако, которая вышла замуж за богатого принца.

– Эй, девочки, не пойти ли нам поиграть в азартные игры после ужина? Вы взяли свои паспорта? – спрашивает он.

– Джилл недостаточно взрослая. Ты знаешь закон, должен исполниться двадцать один год, – говорит Пеппер.

– А я не могу пробраться?

Хочу увидеть интерьеры этих прекрасных старинных зданий.

– Никоим образом. Поверьте, вам не стоит искать здесь приключений. Власти очень серьезно относятся к своим игорным законам, – говорит Доминик.

Мы мчимся вдоль извилистого побережья, пьем шампанское и подпеваем радио всю дорогу в Канны.

Земля скрипнула под шинами, и мы подкатываем к стоянке.

– Мы на месте! – кричит Доминик.

Впятером мы вываливаемся в темноту и инстинктивно бредем на звуки музыки и мерцающих огней. Вдалеке вижу огромное пламя.

– Где мы? – спрашиваю я.

Пеппер обнимает меня, распевая на пьяном французском. Мы обе немного покачиваемся от напитков, принятых ранее в бассейне, и шампанского, выпитого в лимузине. Балансирую на пальцах, чтобы не споткнуться на каблуках. Я под кайфом и счастлива, что отпуск наконец-то начался.

Доминик обнимает меня за талию:

– Джилл, это знаменитый старый Le Pirate, пошли!

Чем ближе подходим, тем громче становится музыка. Не могу поверить собственным глазам – передо мной орава длинноволосых, татуированных пиратов с обнаженными торсами, бьющих в тамбурины и бренчащих на гитарах. Трещит костер, поднимаясь вверх на двадцать футов и освещая ночное небо. Вверху другие пираты лезут по канатам с кинжалами, зажатыми в зубах. Напоминает сцену из «Пиратов Карибского моря», только тогда фильм еще не сняли.

Длинный стол искрится свечами, хрусталем и серебром. Во главе стола сидит молодая девушка с египетскими чертами: темные, экзотические глаза и черные волосы. Ее синее, расшитое бисером платье переливается в пламени свечей. Рафинированные мужчины и женщины оживленно разговаривают. Раньше я, возможно, почувствовала бы себя не в своей тарелке, но после года работы моделью в Париже могу вписаться в любое общество. Внезапно встает хорошо одетый мужчина и швыряет в огонь свой бокал с шампанским. Другой парень бросает свой бокал на камни, и осколки хрусталя отлетают рикошетом. Волна адреналина пробегает по мне у разверзшейся обители демонов. Само собой, я прыгаю прямо внутрь.

– Мне нравится это место! – кричу я Пеппер. – Это лучше, чем греческие рестораны в Сен-Жермене!

– В Голливуде таких мест нет, держу пари! – кричит она в ответ.

Почерневший от солнца толстый старый пират вручает каждой из нас по бокалу шампанского.

– Салют! – Я делаю глоток, а другой пират отодвигает стул для меня.

Доминик начинает представлять других гостей, сидящих за столом. Впрочем, это не имеет смысла из-за грохочущей музыки. Тем не менее я пожимаю руки, киваю и улыбаюсь.

Пираты подают тарелки с печеным картофелем со сметаной и икрой. Никогда не пробовала икру и морщусь от ее соленого вкуса. Глотаю шампанское и бросаю стакан в огонь. Пират быстро приносит мне другой. Когда испанские гитары, тамбурины и барабаны ускоряют темп, меня тянет танцевать, а не есть, поэтому вскакиваю и бросаю в огонь свою тарелку.

В разгар этого безумия оборачиваюсь и замечаю человека, который с улыбкой наблюдает за мной, слегка посмеиваясь.

В обычной обстановке это выглядело бы гадко, но здесь все иначе.

Улыбаюсь в ответ и сажусь. Он берет свой стул и ставит рядом с моим. Он напоминает мне отца моей подруги, с которым я танцевала на свадьбе. Рада, что это не молодой парень, который попытается соблазнить меня. Он ниже меня ростом, с широкой грудью, лысеющий, что позволяет мне держать ситуацию под контролем.

Мужчина что-то говорит, но я не слышу ни слова, поэтому он берет меня за руки и тянет танцевать. Мы кружимся вместе по пыльной земле, и вдруг он останавливается, хватает стул и бросает его в огонь. Мы наблюдаем, как пламя поглощает обуглившийся каркас. Он улыбается мне. Я принимаю вызов и бросаю в огонь другой стул. Мы смотрим друг на друга, смеемся и вновь, сомкнувшись, словно два магнита, кружимся у костра под дикую цыганскую музыку.

Танцуем только мы. Все остальные пьют, едят и смеются за праздничным столом, создавая прекрасный фон для нашего маленького мирка. Музыка снова кружит нас, и он вместе с пиратом подхватывает меня зá руки и зá ноги и раскачивает взад и вперед, как тряпичную куклу. Откидываю голову назад, задевая волосами землю, и смотрю на перевернутые языки пламени. Я целиком растворяюсь в атмосфере вечеринки, упиваясь свободой.