Вальхен

Валя кивнула хозяйке, что поняла, и вспомнила, как удивлялась, увидев впервые это большое хозяйство. Её изумляли и разгороженное на четыре участка пастбище — пока коровы пасутся на одном, на других трава успевает подрасти, — и глубокий бетонированный подвал с вентиляцией и почти постоянной круглый год температурой, и прачечная, оборудованная в отдельной части подвала, — со стиральной машинкой, стоком воды в канализацию, местом для сушки белья и высокой гладильной доской.

После обычных утренних дел Валя с Мартой спустились в подвал. Надев рабочие перчатки, они тщательно перебирали хранившуюся в больших ящиках капусту, обрывали подпорченные листья, насухо вытирали каждый кочан и перекладывали в другой короб. Освободившийся следовало вымыть и хорошенько просушить на воздухе, чтобы никакая гниль не задерживалась в нём. Работа эта требовала терпения и аккуратности, но не занимала голову, и Валя радовалась возможности поболтать с хозяйкой. Не часто выпадали такие часы, но, когда было возможно, Марта охотно рассказывала обо всём, что Валю интересовало, поправляла и развивала её немецкий, говорила о книгах, которые ей стоит прочитать. Девочка очень любила и ценила такие беседы, понимая, как много они ей дают. Ей нравилось, что её хозяева — не просто хорошие, а ещё и образованные люди, с которыми интересно разговаривать. Они всегда были готовы объяснить непонятное, рассказать что-то новое и направить любопытство детей в нужное русло.

У Вали кроме природного любопытства и желания учиться был ещё один — тайный, даже себе не объяснённый пока — стимул узнавать новое. Ей не хотелось отставать от Тиля, который, как она поняла, работая с отцом, тоже получает от него массу интересных и полезных знаний, какие не дала бы ему поселковая школа. Не далее как вчера он рассказывал Вале, что обсуждал с отцом законы физики, заставляющие самолёт взлетать, и гордо говорил: «Отец так интересно и понятно всё объяснял — даже жаль, что пора было идти домой».

— Тётя Марта, я хотела спросить… Как вы думаете, можно мне сходить к лагерю в какой-нибудь вечер? Здесь, наверное, не так далеко пешком? Хочу проведать девушек, с кем вместе я была. Может быть, удастся поговорить. И ещё… — Валя замялась.

— Сходить можно, хотя от нас идти до лагеря больше часа. До церкви мы минут сорок идём, а от неё ещё пара километров в сторону. Только ты одна не ходи — кто знает, что там охрана подумает. Может, Клаус поедет к пастору — и тебя заодно отвезёт. Что ты ещё хотела спросить?

— Я подумала… девчонки голодают. Может быть, можно иногда брать кого-то на работу на выходной? Помните, я вам про герра Хоффмана рассказывала? Ну, если, конечно, вам правда бывают нужны лишние руки.

— Постараемся узнать, можно ли так делать посторонним. Герр Хоффман довольно значительное лицо в округе — он проектировал ту фабрику, на которой большинство работает. Но если нам тоже разрешат… Я поговорю с Клаусом.

Однажды после ужина, когда Марта увела детей укладываться, а Валя занялась уборкой в кухне, Клаус, как обычно, включил радио, чтобы послушать новости. Вместо голоса диктора зазвучал другой.

Из ставки фюрера, 3 февраля 1943 года…

— Ого, сам Геббельс[109]! Что-то случилось, — удивлённо отметил хозяин и сделал звук погромче.

Высшее командование вермахта заявляет, что битва за Сталинград закончена. Верная своему долгу шестая армия фельдмаршала Паулюса полностью уничтожена превосходящими силами противника. Но эта жертва не напрасна. Армия погибла, чтобы Германия могла жить!

Дальше следовало подробное сообщение о том, что армия Паулюса сражалась героически и битва была проиграна лишь потому, что русские согнали под Сталинград все имеющиеся у них силы. Но в конечном счёте, заявил Геббельс, победа всё равно будет за Германией, так что жертва шестой армии, ещё раз подчеркнул он, не напрасна. В Германии объявлялся трёхдневный траур. Увеселительные заведения должны быть закрыты, радио и телевидение обязаны отменить игровые и развлекательные программы.

Тут же после сообщения о трауре включили печальную музыку, но вдруг в короткой паузе между произведениями в эфир ворвался ровный, почти нудный мужской голос с лёгким акцентом.

Говорит человек из народа. Девяносто тысяч солдат Паулюса во главе с фельдмаршалом окружены и сдались в плен. Красная Армия освободила Сталинград и идёт на запад.

Последние его слова перекрыла музыка, но все услышали это десятисекундное сообщение.

— Кто это? — Валя вытаращила глаза.