Валькирия

(с возрастающим волнением)

Я чувствую скорбь

горделивой души,

печалюсь тоской

священной твоей...

Зигмунд! Доверь мне жену!

Мой щит ее охранит!

Зигмунд

Нет, кроме меня

этой чистой никто не коснется;

и раньше, чем пасть,

я убью несчастную сам!

Брунгильда

Вельзунг! Бешеный!

Дай мне жену!

доверь мне ее

ради жизни новой,

что в ней зачалась от тебя!

Зигмунд

(беря в руку меч)

Мой меч,

что герою обманщиком дан,

мой меч, —

позорной измены залог, —

пусть не разит он врага,

но друга он может убить!

(Он замахивается мечем над Зиглиндой.)

Две жизни

видишь ты здесь:

возьми их, Нотунг,

жадная сталь!

Обе зараз возьми!

Брунгильда

(в сильнейшем, бурном порыве сочувствия)

Постой! Вельзунг!

Слушай меня!

Пусть живет Зиглинда!

И Зигмунд — с нею живи!

Так быть должно!

Я жребий меняю:

ты, Зигмунд,

жди победы в бою!

(Издалека доносятся звуки рога.)

Слышишь ли зов?

Готовься, герои!

Смело рази,

на меч положись:

он верен тебе,

а Валькирия — верный твой щит! —

Прощай, Зигмунд,

светлый герой!

Не надолго мы расстаемся!

Она удаляется бурным бегом и исчезает вместе с конем в одной из боковых расселин справа. Зигмунд глядит ей вслед радостным и ободренным взором.

На сцене мало-помалу стемнело: тяжелые грозовые тучи нависают над задним планом и постепенно совсем закрывают утесы скал, ущелье и горный хребет.

Картина третья

Зигмунд снова склоняется к Зиглинде, прислушиваясь к ее дыханию.

Зигмунд

В чарах сна

забылась тихо

боль ее души...

Иль Валькирия,

дочь богов,

забвенье навеяла ей? —

Жребий свирепой борьбы

усталую мог испугать...

Крепко спит,

словно жизнь ушла:

бедняжку ласкает

радостный сон...

(Вдали снова раздаются звуки рога.)

Так спи, отдыхай!

Пролетит гроза, —

и мир к тебе сойдет!

Он осторожно кладет Зиглинду нд каменном сидение и еще раз на прощанье целует ее в лоб. — Услышав рог Хундинга, он решительно поднимается.

Зигмунд

Готовься сам,

кто кличет меня, —

плата моя ждет тебя:

Нотунг выплатит долг!

Он взмахивает мечем, поспешно направляется к заднему плацу и. поднявшись на гору, тотчас же исчезает в мрачных грозовых тучах. В этот момент молния прорезает их тьму.

Зиглинда начинает беспокойно двигаться во сне.

Зиглинда

Что же отец не идет!

Вместе с братцем он бродит в лесу...

Мама! Мама!

Как страшно мне!

Чужие люди

смотрят враждебно!

Дым чернеет...

тяжко дышать...

Красное пламя

лижет наш дом...

Вот он горит!

На помощь, брат мой!

Зигмунд! Зигмунд!

(Она вскакивает. Яркая молния и сильный раскат грома.)

Зигмунд! — Ах!

Она с возрастающим ужасом глядит во все стороны: почти вся сцена заполнена черными грозовыми тучами. Рог Хундинга звучит вблизи.

Голос Хундинга

(в глубине сцены, с горного хребта)

Скорбный! Скорбный!

Выйди на бой!

Или ты псами затравлен?

Голос Зигмунда

(еще дальше, из глубины ущелья)

Ты скрылся, друг,

чтоб промахнулся я?

Стой. — дай мне нацелить!

Зиглинда

(прислушиваясь в крайнем ужасе)

Хундинг! Зигмунд!

Мне их не видно!

Хундинг

Сюда, безбожный бродяга!

Фрика мстит тебе здесь!

Зигмунд

(теперь тоже на хребте)

Ты вздумал пугать меня,

жалкий трус?

Прячься за женщин,

но сам сражайся, —

не то и Фрика уйдет!

Смотри: из ствола

в жилище твоем

бесстрашно вырвал я меч!

Вот испробуй острую сталь!

Зиглинда

(изо всех сил)

Я одна виновна!

Убейте меня!

Она устремляется к горе, но яркий свет, прорвавшийся из мрака справа над бойцами, внезапно ослепляет ее, и она, ничего не видя, отшатывается в сторону.

В сиянии этого света появляется Брунгильда, парящая над Зигмундом и прикрывающая его своим щитом.

Брунгильда

Бейся, Зигмунд!

Смело ударь!