Вальс ведьмы

– Будучи учеником в Академии, я всегда пользовался одними и теми же тетрадями. Тонкие, в коричневой обложке. Ты же знаешь, что я всегда был… организованным. – Он жадно поднес чашку с чаем к губам и одним глотком выпил оставшееся содержимое. – Однажды, в начале моего предпоследнего курса, Маркус Кейтлер подошел и попросил у меня одну. Поначалу это удивило меня. Маркус был… ну, ты знаешь, идеальным. Мне не верилось, что он забыл принести тетрадь на занятие, но я одолжил ее ему. Он сказал, что вернет ее, но так и не сделал этого. И я, конечно, даже и не подумал о том, чтобы его попросить. В то время это было для меня чересчур. – Мой дядя недоверчиво покачал головой и большими глазами посмотрел на жену. – Я уверен в том, что это была моя тетрадь. И, Эстер, ты видела почерк. Наклонная форма. Это почерк твоей сестры.

– Глупости, – ответила она, но ее голос звучал слабо. – Сибил никогда не стала бы участвовать в чем-то подобном. И Маркус тоже. Уверена, все это было дело рук этого проклятого Алистера Вейла, он наверняка обманом заставил бедного Леонарда расписаться на обложке и потом сам добавил инициалы моей сестры и Маркуса. Так что на этом тему можно считать закрытой. Нам нужно подготовиться к вечеринке по случаю помолвки, и мы не можем позволить себе тратить время на абсурдные теории, даже если они исходят от самого Ковена.

Я опустила взгляд. Мне было прекрасно известно, что она ошибалась, мои собственные родители признали свое участие в создании этой тетради, этого руководства по странным заклинаниям и заклятиям.

Когда я снова подняла голову, мои глаза встретились с глазами дедушки Джонса, который внимательно наблюдал за мной.

– Чем выше подъем, тем больнее падение. В конце концов семья будет разрушена, и никто не сможет этому помешать, – пробормотал он и повернулся ко мне, чтобы одарить улыбкой, в которой были видны все его зубы и десны. – Как в конце песни: магия обладает пятью концами, острыми, как кинжалы. Они приносят вред и ранят нас, и они никогда не должны пересечься, если, конечно, вы не хотите, чтобы огонь коснулся и вас.

– Мне кажется, дедушка Джонс выпил слишком много чая, – заметил Лирой. Он был бледен, но и в подметки не годился пепельному цвету, который залил лицо Кейт.

Мужчина проигнорировал его комментарий. Его глаза по-прежнему неподвижно смотрели на меня.

– Не имеет значения, если добрая ведьма решит бежать. Огонь уже настиг всех нас.

26 Маскарад

Я вздохнула после того, как Энн убрала от меня свои руки. Я наблюдала за своим отражением в зеркале спальни, пока она заканчивала укладывать прядь моих волос у щеки.

– Вы прекрасно выглядите, мисс Кейтлер, – отметила она. Ее губы изогнулись в искренней улыбке.

– Тебе не помешало бы причесаться, – ответил другой, более резкий голос из-за приоткрытой двери моей спальни. – Или слегка подкрутить волосы.

– Я так и сделала. По крайней мере, частично, – сказала я, указывая на маленький пучок, в который была собрана часть моих волос на макушке. Остальные волосы ниспадали волнистым водопадом прямо до талии.

Тетя Эстер наблюдала за мной с хмурым видом, что резко контрастировало с ее платьем.

Серена Холфорд настаивала на том, чтобы ее помолвка прошла в формате маскарада и костюмированного бала. Все согласились, воодушевленные этой идеей, но мне она показалась неуместной и ужасной. У меня не было никакого желания наряжаться Коломбиной или нимфой, наносить макияж сверх нормы и напиваться несколькими бокалами шампанского.

Лирой попросил меня постараться. Он настаивал, что подобный вечер пойдет на пользу всем нам и заставит забыть обо всем, что происходило. Пока он разговаривал со мной, я даже не могла посмотреть ему в лицо. Как только Лирой закончил, он вручил мне завернутый пакет – подарок и попросил меня сделать это для него.

В конце концов я уступила, по крайней мере частично. Я не была одета, как тетя, следившая за мной из прихожей, в пышном платье в стиле маркизы де Помпадур, фаворитки французского короля Людовика XV. Ее гигантский парик, казалось, боролся с гравитацией. Я отказывалась надевать что-то настолько нелепое, но согласилась надеть свое лучшее платье, одно из тех, которые мы заказали у миссис Кертис три месяца назад, до того, как начались убийства.

Мое платье было бархатным, цвета крови. Оно облегало талию и свободно ниспадало в обе стороны и назад, а подол волочился по персидским коврам моей спальни. Декольте было широким, почти открывая мои плечи, а под ним по всей груди струилась замысловатая парча золотистого цвета, создавая узоры, увенчанные жемчугом. Рукава в три четверти слегка расширялись и открывали вид на жемчуг и золотое кружево.

– Большинство гостей внизу, – добавила тетя, прежде чем демонстративно отвернуться от меня. Ширина ее юбки была такой же, как у прихожей. – Не хватает только тебя.

– Я сейчас приду.