Ван Гог. Письма

плодотворно, потому что их довело до этого роковое стечение обстоятельств; такие люди не

всегда знают, на что они способны, но инстинктивно испытывают такое чувство: «И я кое на

что годен, и я имею право на существование! Я знаю, что могу быть совсем другим человеком!

Какую же пользу могу я принести, чему же могу я служить? Во мне есть нечто, но что?»

Это совсем другой род бездельников – если хочешь, можешь считать меня и таким.

Птица в клетке отлично понимает весной, что происходит нечто такое, для чего она

нужна; она отлично чувствует, что надо что-то делать, но не может этого сделать и не

представляет себе, что же именно надо делать. Сначала ей ничего не удается вспомнить, затем у

нее рождаются какие-то смутные представления, она говорит себе: «Другие вьют гнезда,

зачинают птенцов и высиживают яйца», и вот уже она бьется головой о прутья клетки. Но

клетка не поддается, а птица сходит с ума от боли…

Что же все это такое – выдумки, фантазия? Едва ли. И тогда спрашиваешь себя:

«Доколе же, господи? Неужели надолго, навсегда, навеки?»

А знаешь ли ты, что может разрушить тюрьму? Любая глубокая и серьезная

привязанность. Дружба, братство, любовь – вот верховная сила, вот могущественные чары,

отворяющие дверь темницы. Тот, кто этого лишен, мертв. Там же, где есть привязанность,

возрождается жизнь.

134 Кем, 20 августа 1880

Я сделал набросок, изображающий шахтеров-откатчиков и откатчиц, когда они на

рассвете идут в шахту по заснеженной тропинке вдоль живой изгороди: неясные тени,

скользящие в полутьме. На заднем плане, на фоне неба, огромные контуры надшахтных

строений и подъемника.

Посылаю тебе набросок, чтобы ты представлял себе все это, но я понимаю, как мне

необходимо учиться рисовать фигуры у таких мастеров, как Милле, Бретон, Брион или Боутон и

др. Что ты скажешь о наброске? Нравится ли тебе идея?

Если мне не изменяет память, одна из фотографий Бингема с работ Ж. Бретона

изображает собирательниц колосьев. Темные силуэты на фоне неба и красного заката. Вот

такие вещи мне нужно иметь перед глазами. По-моему, тебе будет приятно узнать, что я не

бездельничаю, а делаю что-то стоящее; вот почему я и пишу тебе об этом; к тому же это, может

быть, явится поводом к восстановлению нашей былой сердечности и взаимной привязанности, и

мы вновь станем полезны друг другу. Мне очень бы хотелось выполнить упомянутый рисунок

лучше, чем я это сделал. На моем рисунке в его теперешнем виде высота фигур примерно 10 см.

Парный к нему рисунок изображает шахтеров, расходящихся после работы, но выполнен он

менее удачно; сделать его было очень трудно: тут пришлось столкнуться с эффектом темных

силуэтов, окруженных светом на фоне полосатого закатного неба.

Вышли мне обратно со следующей почтой «Полевые работы», если, конечно, не

возражаешь. Я написал несколько слов господину Терстеху и осведомился, нельзя ли мне

получить на время «Упражнения углем» Барга – этюды обнаженной модели, с которыми ты

знаком.

Не знаю, согласится ли он, я хочу сказать – пришлет он мне их или нет, но не

замолвишь ли ты за меня словечко в случае отказа? Эти «Упражнения углем» были бы мне

исключительно полезны. Быть может, он будет настолько любезен и вышлет мне если уж не

весь курс целиком, то хотя бы несколько листов.

135 Кем, 7 сентября 1880

Я тебе уже говорил, что сделал наброски с десяти листов «Полевых работ» Милле

(примерно в тех же размерах, что и лист «Курса рисунка» Барга), а один из них уже совсем

закончил.

Я сделал бы и больше, если бы не принялся сначала за «Упражнения углем» Барга,

которые так любезно одолжил мне господин Терстех, сейчас я уже закончил шестьдесят листов

из них.

Кроме того, я нарисовал «Вечернюю молитву» по офорту, который ты прислал.

Я бы очень хотел иметь возможность показать тебе все это и выслушать твое мнение; то

же относится и к нескольким другим рисункам, например к большому рисунку сепией с

«Хлебной печи в Ландах» Т. Руссо. Я два раза сделал с нее маленькие акварели, прежде чем

рисунок мне удался.

Как я уже писал, мне очень хочется сделать еще «Куст» Рейсдаля – ты ведь знаешь, что

оба эти пейзажа – в одном стиле и настроении. Я долго делал наброски, не слишком

продвигаясь вперед, но за последнее время дело, как мне кажется, пошло успешно; надеюсь,

оно пойдет еще лучше и главным образом потому, что вы с господином Терстехом помогли мне

хорошими образцами: думаю, что для начала гораздо полезнее копировать какие-нибудь

хорошие вещи, чем работать без такой основы. И все-таки я не удержался и сделал в довольно

большом размере тот рисунок, который изображает шахтеров, идущих на работу, и набросок

которого я послал тебе; я только немного изменил расположение фигур.

Очень надеюсь, что, скопировав две остальные серии Барга, я уже смогу более или

менее сносно нарисовать какого-нибудь шахтера или откатчицу, если мне удастся найти

достаточно характерную модель, а таких здесь хватает.

Литографию Восбоома «В хлеву» я нахожу прекрасной. Ты хорошо понял мою мысль,

раз добавил к своей коллекции «Малярию» Гебера.

Если книга с офортами по Мишелю еще у тебя, одолжи мне при случае и ее, хотя это не