Вандербикеры с 141‑й улицы

Лёгкий ветерок поднял в воздух невесомые листья, и они пустились в пляс на обочине дороги. Бенни неловко переступил с ноги на ногу, и под ним захрустел гравий. Этот звук эхом отозвался в ушах Изы. Через много лет она снова вспомнит эту минуту. Кружащиеся листья, хруст гравия, свежий аромат зимы. И главное – лицо Бенни, неуверенное, но такое милое сердцу.

* * *

Когда Иза с Бенни вернулись в дом из песчаника, они обнаружили, что её родители стоят у окна, прижавшись носом к стеклу. Родители приветливо им помахали с таким видом, будто для них шпионить за людьми на улице – самое обычное дело. Иза поманила их рукой, чтобы они выходили. Мама с папой тут же выскочили из дома, не потрудившись надеть куртки.

– О, Бенни, здравствуй! Рад тебя видеть, – сказал папа как ни в чём не бывало. Он всё ещё был одет в комбинезон, натянутый на пижаму.

– Здравствуйте, мистер Вандербикер. Здравствуйте, миссис Вандербикер, – поздоровался Бенни.

– Что ж! – сказала мама, потирая руки. Они уже успели покрыться мурашками. – Интересное сегодня утречко. Бенни, позавтракаешь с нами? Только имей в виду, оладушки Лэйни и Гиацинты опасны для жизни. Я бы советовала к ним не притрагиваться и есть только то, что испекли твои родители. Кстати, не хочешь их тоже позвать?

Бенни ненадолго задумался:

– Сейчас за ними сбегаю.

Он помчался вдоль улицы, и Вандербикеры посмотрели ему вслед. Мама с папой устали стоять на холоде без куртки и завели Изу в дом. Иза подошла к Джесси, которая в тот момент накрывала на стол, и крепко её обняла.

– Спасибо, – прошептала Иза.

Джесси кивнула:

– То есть я свободна от уборки в ванной?

– Не-а, – отозвалась Иза. – Зато я официально тебя прощаю.

После небольшой паузы Джесси ответила:

– Уже неплохо.

Гиацинта с Лэйни тоже накрывали на стол, а Франц мешался у них под ногами. Покосившаяся стопка оладушек, похожих на инопланетные космические корабли, заняла почётное место в центре стола. Рядом с ней поставили блюдо с булочками из пекарни Кастлмана и глиняную миску с мандаринами.

– Гав! – намекнул Франц и коснулся лапой ноги Гиацинты.

– Франц, ты прекрасно знаешь, что тебе нельзя оладушки, – строго напомнила она и продолжала выкладывать приборы рядом с тарелками.

Франц жалобно заскулил и потрусил за ней. Гиацинта старалась делать вид, будто его не замечает, а потом воскликнула:

– Франц, ну хватит! Мне надо накрыть на стол!

Франц горько завыл, ухватил зубами подол её платья и потянул к лестнице. Гиацинту так удивило его странное поведение, что она подчинилась и последовала за ним. Они поднялись на второй этаж. Франц пробежал мимо спален, быстро переступая лапами, и принялся царапать дверь, ведущую на общую лестницу.

– Что там, Франц? – спросила Гиацинта.

Она открыла дверь и увидела коробку на коврике у порога. Франц ткнулся носом в коробку и лизнул в лобик того самого чёрного котёнка с белыми лапками, которого они вчера подложили Байдерману. На шее у малыша был повязан бантик. Гиацинта присмотрелась и обнаружила, что это та же зелёная бархатная лента, которой она обернула самодельный коврик для Байдермана.

К ней был приделан крошечный листок бумаги. Гиацинта развязала бантик и прочла записку.

Глава двадцать третья

Гиацинта прижала котёнка к груди и помчалась обратно на первый этаж. Франц поспешил за ней. Спустившись по лестнице, она отыскала всех своих сестёр и брата и каждому шепнула: «Собираемся на совет! ПРЯМО СЕЙЧАС!» Никто и не подумал с ней спорить – то ли из-за безумного блеска в её глазах, то ли из-за непонятного, но очаровательного котёнка, которого она держала на руках.

– Мы пойдём переоденемся! – бросила Иза родителям, и дети унеслись наверх.

– А как же завтрак? – крикнул папа из-за дверцы холодильника.

Никто ему не ответил.

Гиацинта отвела сестёр и брата на главную лестницу, которая вела наверх.

– Смотрите, что Байдерман привязал к ленточке котёнка, которого я ему подарила, – сказала Гиацинта и протянула записку Оливеру.

– Ты подарила Байдерману этого малыша?! – Джесси не поверила своим ушам. – Как тебе такое в голову пришло?

– Тише, – одёрнула её Иза и сказала Оливеру, чтобы он прочитал записку вслух.

Оливер послушался. Его так удивила просьба Байдермана, что он принялся ходить взад-вперёд по лестничной площадке.

– Ох, мамочки! Как думаете, что он хочет нам сказать?

Ему никто не успел ответить. Иза заметила, как самая младшая из сестрёнок карабкается вверх по ступенькам, когда Лэйни была уже между третьим и четвёртым этажами.

– Лэйни! – крикнули все хором и помчались за ней.

Но было слишком поздно. Она уже стучала в дверь и радостно верещала:

– Мистел Байделман! Мы плишли! У нас ваш котёнок!

К тому времени, как остальные её нагнали, дверь уже отворилась. Байдерман посмотрел на детей сверху вниз. Гиацинта подумала, что сейчас он куда меньше похож на оборотня, чем в тот раз, когда она принесла ему коврик. Потом она подумала, что чувствует прилив храбрости.

– Заходите, – сказал Байдерман, посторонился и жестом пригласил детей внутрь. Он снова оделся во всё чёрное, но волосы аккуратно причесал, а бороду сбрил.