Ванька-ротный

— Что, что? Пять лет за нанесение увечья.  Я раньше не говорил вам о своей судимости, и что сидел. Думал, узнаете — отчислите из разведки в пехоту.

— Ты что ж, и по тюрьмам шлялся?

— Все испробовал, товарищ гвардии капитан!

— Ну и ну! Ты и блатной язык и воровские законы знаешь?

— Я два года по этапам ходил.

— Мне, Сергей, что ты судим или в тюрьме сидел — не важно. Ты знаешь, что в разведке деловые люди нужны. Нам все равно кто, кем и где раньше был. На войне перед смертью все равны! Я имею в виду тех, кто воюет! Старик он, несмышленый мальчишка, вор, жулик или уголовник. Важно, чтобы он делал свое дело здесь, впереди! Россия, Родина наша от нас этого требует! Ты говоришь, лучше взять уголовника, чем мелкого карманника или шпану! Я согласен с тобой. Мелкий крохобор вор, он и в жизни и в деле ничтожен, ничтожеством будет. Уголовное их прошлое меня не интересует. Мне важно, чтобы все было по честному и с прошлым сразу должно быть покончено. У разведчиков свои законы и порядки. Вор он или налетчик, важно, чтобы он с первого дня все выполнял и знал свое место. Кто не хочет менять своих взглядов и привычек, кому дисциплина воротит душу и он хочет жить по настроению своему, тому в разведке делать совершенно нечего. Иди, поговори с ребятами, отбери кандидатов, запиши фамилии, список мне принесешь. Потом мы вместе сходим, посмотрим, поговорим, я посмотрю, кого ты отобрал. Завтра штрафники прибывают в тылы полка, заночуешь у старшины, даю тебе сутки на это дело. Ребят подбирай не торопясь.

Через сутки, как мы договорились, Сергей вернулся назад. Принес список, но был смущен обстоятельством, что в полковую разведку подобрал всего пять человек.

— Маловато! Товарищ гвардии капитан!

— Ничего, Сергей Иваныч! Крупинки золота из речного песка не горстями гребут. Лучше иметь пятерых надежных ребят, чем десяток прохиндеев и шкурников.

Я посмотрел на список. Фамилии, которые я увидел, мне ничего не говорили.

— Сходим с тобой и посмотрим, поговорим еще раз с ними. Где они сейчас располагаются?

— В лесу, километра два отсюда, не доходя до штаба.

Когда мы вошли в лес, там шла стрельба из всех видов стрелкового оружия. Штрафники были одеты в солдатскую форму. На всех валенки, шапки со звездами, как положено солдату быть по форме. Здесь впервые они получили оружие, сидели кучками и стреляли с упора живота. Один лежал, уперев приклад ручного пулемета в плечо и полосовал трухлявый ствол поваленной ели. Другой целился в из винтовки в торчащий сук. У всех на лице сосредоточение, удовольствие и упорство. До сих пор их водили под дулами винторезов. Теперь они держали в руках боевое оружие. Это не солдатское полусонное пополнение из запасных полков, которые двигают ногами на фронт еле-еле, для них винтовки и пулеметы, как мертвый и совершенно лишний груз. Это здоровая, плечистая, мордастая, живая и настырная братия, готовая завтра с утра ринуться на немцев вперед, чтобы все свое прошлое смыть с себя не мыльной водой в армейской бане, а своей кровью, очиститься сразу от прошлого всего и стать полноправными среди нас после первого боя.

— Ну, кто тут у тебя первым по списку? — спрашиваю я Сергея.

— А вот, товарищ капитан, который смотрит на нас! — и Сергей показывает мне рукой на солдата.

— Коля Касимов. По национальности казах, девятнадцати лет.

Я смотрю на солдата. Широкое, круглое, молодое лицо.

— Хочешь в разведку? — спрашиваю я.

— Если возьмешь, не пожалеешь, капитан! Я говорил с вашим ординарцем, мне подходит ваша работа. Важно, чтобы работа умная была.

— А как у тебя со зрением и со слухом?

— Я проверял, товарищ капитан. — вмешался Сергей.

— Ну ладно, по твоей рекомендации, Сергей, беру!

Еще трое подошли к нам не дожидаясь, пока я их позову. Я переговорил с каждым отдельно и сказал, что беру их в разведку. Сергей был доволен, что я не забраковал его кандидатов. Список я подписал и послал Сергея в штаб полка. Начальник штаба наложит резолюцию, я передам список командиру штрафной роты и заберу ребят. Пятеро вновь прибывших были распределены по группам захвата. Вскоре они стали ходить на передовую с разными заданиями.

Остальных штрафников планировали послать на штурм опорного пункта немцев, который шел вдоль опушки леса севернее Бондарей. Накануне на участок полка из 26 ГВАП (артполка) подкинули две батареи пушек. На каждую пушку дали по полтора десятка снарядов. Артподготовка должна быть две минуты, после чего штрафники встают и идут в атаку. Штрафников предупредили: кто побежит назад, того расстреляют на месте.

— К чему им бежать назад, — подумал я. — Их дело решенное. Все они лягут мертвыми, не добежав до немецкой проволоки. Какой дурак днем сует их туда? Их можно бы ночью пустить с угла леса, в обход колючей проволоки. Наши в отместку немцам решили пустить их именно здесь.