Вас ожидают, мистер Шерлок (СИ)

Душ он принимал с космической скоростью. С такой же скоростью брился, чистил зубы (здесь скорость слегка поутихла, уступив место скрупулезности) и причесывался. Освежившись туалетной водой, он придирчиво осмотрел себя в зеркале: ну что ж, жить можно. И только потом вспомнил, что кроме помеченных спермой трусов и халата, другой одежды захватить не удосужился. Прах бы побрал это гребаное похмелье — черте что в голову лезет, доводя едва ли не до нервного срыва, а самое необходимое вылетает со свистом. Как теперь быть? Ну ладно, не велика беда. Придется обойтись тем, что есть. Кроме несвежих трусов, естественно, которые чистоплотный до маниакальности Джон не надел бы на чистое тело даже под страхом быть оскопленным, и которые сразу же яростно затолкал в бельевую корзину, будто именно они и являлись виновником его… нестабильного состояния.

«Ничего, до спальни как-нибудь доберусь, — думал он, натягивая на влажную кожу халат и радуясь, что так удачно всё сложилось с эрекцией: встал под холодный душ, пошипел сквозь зубы, и она послушно исчезла. — Сейчас быстренько прошмыгну мимо кухни, оденусь и…»

Но даже очень скромным мечтам сбыться не всегда суждено.

— Эй, Джон, — раздался раскатистый глас Фердинанда. — Куда это ты крадешься? Не хочешь со мной поздороваться для начала?

— Эээ… Привет, Ферди. Одну минуточку. Я сейчас.

— Какую минуточку, и что значит — сейчас? А обнять? А прижать старинного друга к груди? Мы выиграли очередной бой у белой горячки, и это повод для радости, не находишь?

— Да-да, я безумно рад, — бормотнул Джон, тем не менее не отклоняясь от намеченного маршрута. — Подожди немного.

— Подождать? Ты шутишь? Эй.

Джон нехотя обернулся.

Уж лучше бы он продолжал подниматься по лестнице, не реагируя на настойчивые призывы.

Недоуменно моргающий Ферд Коллинз возвышался в дверном проеме, позади него маячила стать Шерлока Холмса, и, глядя на них, до скрипа вымытый, причесанный, облитый туалетной водой Джон Ватсон показался себе не просто лесным клопом, он показался себе клопом раздавленным, дохлым — настолько потрясающей была эта парочка. Практически бессонная ночь и обильное возлияние оказались не властны над румяным обаянием одного и утонченным шармом другого. (Ну разве что чуть-чуть, самую малость). На трезвый глаз это выглядело ещё очевиднее. И конечно же на Ферди красовалась одна из бесчисленных пижам дорогого соседа (вагонами он их, что ли, покупает?) — кто бы усомнился в предсказуемости так мило начавшегося знакомства…

«Боже, ну почему похмелье меня не убило?»

— Он не шутит, — между тем спокойно заявил Шерлок. — Ему необходимо надеть трусы.

Джон едва не хлопнулся в обморок — неужели он в самом деле это услышал? В груди горячо плескалось и жгло. Нет. Господи, нет. Слуховая галлюцинация на фоне всё того же похмелья. Пугающий морок. Шерлок не может быть настолько безжалостным. Выставить его на посмешище так равнодушно и так жестоко? Но зачем? За что? Почему?

Немыслимо.

Новый взрыв боли потряс несчастную голову — никакой это не морок. И не галлюцинация. Сказал. Сказал, не изменив при этом скучающей мины, и даже сквозь сомкнутые губы зевнул.

— Ты… Ты сошел с ума? Ты…

— Надеть трусы? — перебил его Ферди, кинув на Шерлока возбужденно блеснувший взгляд и, кажется, не усмотрев в сказанном ни намека на оскорбление. — Это версия или доказанный факт? — Как видно, ночь, проведенная в обществе детектива, не прошла даром для жадно впитывающего все новое и интересное Фердинанда.

— Доказанный факт.

Кофейные очи заискрились хулиганским весельем: — Джон, дружище, ты разгуливаешь по квартире с голой задницей? Ну и ну. Как у вас всё интимно, однако.

— Перестань, — немного придя в себя, с досадой откликнулся Джон, и посмотрел на Шерлока убийственно тяжело. — А ты захлопни свой рот. И не бравируй больными фантазиями.

— Это не больные фантазии. Это наблюдательность и способность к логическим выводам. Нижнего белья на тебе нет, и отрицать это ты не можешь, как бы ни злился и ни буровил меня глазами. Я не прав?

— А ну-ка признавайся, дружище, что там у тебя под халатом? — продолжал добродушно скалиться Ферди.

Джон молчал, ещё больше закипая душой и не понимая, почему продолжает стоять перед ними, с каждой секундой чувствуя себя всё отвратительнее. И почему этот претенциозный мудак, этот пройдоха ни на йоту не приблизился к больничной палате.

А Ферди от нетерпения прямо-таки выпрыгивал из пижамы:

— Шерлок, поделись умозаключениями. Как ты это делаешь? Откуда узнал? А ты, Джон, дружище, не бычься. Мы ж свои люди.