Читаем Вацлав Нижинский. Новатор и любовник полностью

Хваля русских за их сдержанность, критик даже обратил внимание на такие детали, как «превосходно рассчитанные взмахи вееров из перьев… в танцах во дворце Армиды». В «Князе Игоре» он восхищался «припадавшими к земле женщинами, временами они поднимались и лениво потягивались, а в конце танца падали ничком на пол; дикие, полные радости бытия прыжки мужчин напоминали барсов; топот ног и быстрый бьющий по нервам бой барабанов, угрожающие скачки юношей, похожих на котят, готовящих себя к предстоящей погоне». Очень выразительно описал критик «Карнавал»:

«Кокетка, танцующая с двумя розами на карнавале, демонстрирует изящество раннего викторианского периода во всей своей изысканности, но вас не покидает ощущение, будто танцовщица иронизирует над ним и над нелепыми людьми, воспринимающими все это всерьез… Не стоит проливать слез над молодыми дамами, тоскующими в одиночестве, стоя на кончиках пальцев, или над бедными господами, умирающими от любви к таким эфирным созданиям. Вспомните, что эта аристократическая традиция, имеющая нечто общее с Буше и Бомарше, лукавая, озорная, gouailleuse[210], чрезвычайно серьезна в качестве искусства, но абсолютно лишена серьезности в жизни».

На следующий день критик «Санди таймс» писал о «несравненном Нижинском»:

«Пожалуй, будет преувеличением, если сказать, что его танец почти невозможно описать, и прежде всего его нельзя назвать экстравагантным. Он обладает огромным личным обаянием; бросается в глаза отсутствие подчеркнутого контура и чувственности очертания, что так часто отличает мужской танец, каждое его движение кажется инстинктивным в своей непринужденности и изяществе. Создается впечатление, будто он легче воздуха, так как его прыжки совершаются без малейшего усилия, и вы полны сомнения, касался ли он земли между ними. Его точность безупречна, а техника в равной мере и отшлифована, и изобретательна».

Любопытно, какое впечатление дягилевский балет произвел по крайней мере на одну английскую балерину. Семнадцатилетняя Филлис Биделс, выступавшая в «Сильвии» в театре «Эмпайр» в составе труппы, возглавляемой Кякшт, видела уже прежде Карсавину, но знакомство с труппой Дягилева стало для нее огромным событием, обогатившим ее новым опытом, как она написала много лет спустя.

«Когда балетная труппа Дягилева впервые выступила в „Ковент-Гарден“ в полном составе, меня сводила с ума мысль о невозможности увидеть спектакли из-за отсутствия утренних представлений*[211]. Весь Лондон бредил их успехами, и в конце концов мне пришлось пойти к руководству „Эмпайра“ и попросить предоставить мне возможность посетить их выступления, что было необходимо для моего профессионального образования. Очень неохотно мне предоставили свободный вечер, событие почти неслыханное, так как обычно от спектаклей освобождали только в случае болезни. Я купила билет в бельэтаж — только один билет, скромное жалованье не позволило мне купить второй. Отец отвез меня в театр и встретил после представления. Впервые в жизни я слушала пение артистов „Гранд-опера“. Балетная программа следовала за исполнением „Паяцев“ с Эмми Дестин, Самарко и Робером Мартином. Затем поднялся занавес и начался „Карнавал“… А потом были танцы из „Князя Игоря“. До самой смерти я не забуду тот вечер. Я с трудом могла спокойно усидеть на месте. Люди, сидевшие рядом, все время скептически перешептывались, и я пришла в ярость. Казалось невероятным, что кто-то может вести себя подобным образом, в то время как магия искусства этих артистов наполняла меня таким восхищением. Несмотря на свою молодость, мне несколько раз пришлось просить их замолчать… Не могу писать о Нижинском. Это бесполезно. Он тогда находился на вершине своих творческих возможностей. Я сидела в своем кресле, затаив дыхание, и смотрела, как он танцует».

О том впечатлении, которое Русский балет производил на непрофессиональную аудиторию, можно судить по реакции младшей дочери герцогини Ратленд, Дианы Маннерз, которая только в этом сезоне стала выезжать в свет. Она была талантливой художницей и участницей группы «Души», в которую входили такие возвышенные интеллектуалы, как Уиндемы, Хорнеры, Элчо, Гренфеллы и Аскуиты, А.Дж. Балфур и лорд Керзон, выступившие против филистерства эдуардианского общества. Девушка всегда с отвращением относилась к балету, который считала не искусством, а низкопробным развлечением для особенно не симпатичных ей мужчин. Ее обращение произошло столь же внезапно, как и обращение святого Павла. Первая встреча с Карсавиной в 1909 году стала для нее откровением, теперь же дягилевский балет превратил ее в страстную поклонницу нового искусства.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Девочка из прошлого
Девочка из прошлого

– Папа! – слышу детский крик и оборачиваюсь.Девочка лет пяти несется ко мне.– Папочка! Наконец-то я тебя нашла, – подлетает и обнимает мои ноги.– Ты ошиблась, малышка. Я не твой папа, – присаживаюсь на корточки и поправляю съехавшую на бок шапку.– Мой-мой, я точно знаю, – порывисто обнимает меня за шею.– Как тебя зовут?– Анна Иванна. – Надо же, отчество угадала, только вот детей у меня нет, да и залетов не припоминаю. Дети – мое табу.– А маму как зовут?Вытаскивает помятую фотографию и протягивает мне.– Вот моя мама – Виктолия.Забираю снимок и смотрю на счастливые лица, запечатленные на нем. Я и Вика. Сердце срывается в бешеный галоп. Не может быть...

Адалинда Морриган , Аля Драгам , Брайан Макгиллоуэй , Сергей Гулевитский , Слава Доронина

Детективы / Биографии и Мемуары / Современные любовные романы / Классические детективы / Романы
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище
Академик Императорской Академии Художеств Николай Васильевич Глоба и Строгановское училище

Настоящее издание посвящено малоизученной теме – истории Строгановского Императорского художественно-промышленного училища в период с 1896 по 1917 г. и его последнему директору – академику Н.В. Глобе, эмигрировавшему из советской России в 1925 г. В сборник вошли статьи отечественных и зарубежных исследователей, рассматривающие личность Н. Глобы в широком контексте художественной жизни предреволюционной и послереволюционной России, а также русской эмиграции. Большинство материалов, архивных документов и фактов представлено и проанализировано впервые.Для искусствоведов, художников, преподавателей и историков отечественной культуры, для широкого круга читателей.

Георгий Фёдорович Коваленко , Коллектив авторов , Мария Терентьевна Майстровская , Протоиерей Николай Чернокрак , Сергей Николаевич Федунов , Татьяна Леонидовна Астраханцева , Юрий Ростиславович Савельев

Биографии и Мемуары / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное
100 знаменитых людей Украины
100 знаменитых людей Украины

Украина дала миру немало ярких и интересных личностей. И сто героев этой книги – лишь малая толика из их числа. Авторы старались представить в ней наиболее видные фигуры прошлого и современности, которые своими трудами и талантом прославили страну, повлияли на ход ее истории. Поэтому рядом с жизнеописаниями тех, кто издавна считался символом украинской нации (Б. Хмельницкого, Т. Шевченко, Л. Украинки, И. Франко, М. Грушевского и многих других), здесь соседствуют очерки о тех, кто долгое время оставался изгоем для своей страны (И. Мазепа, С. Петлюра, В. Винниченко, Н. Махно, С. Бандера). В книге помещены и биографии героев политического небосклона, участников «оранжевой» революции – В. Ющенко, Ю. Тимошенко, А. Литвина, П. Порошенко и других – тех, кто сегодня является визитной карточкой Украины в мире.

Валентина Марковна Скляренко , Оксана Юрьевна Очкурова , Татьяна Н. Харченко

Биографии и Мемуары