Вавилон - 17. Падение башен. Имперская звезда. Стекляшки

— Все в порядке, доктор. У меня выносливый организм. Мои рефлексы намного превосходят среднюю норму. Я уже контролирую свою нервную систему до мизинца на ноге. Мой отец делал все капитально.

Генерал Форестер положил ноги на стол.

— Пусть лучше говорит. Если через пять минут вы мне все не объясните, то я вас всех кое-куда отправлю.

— Когда мой отец только начинал работу над моделью шпиона, он решил придать мне самую совершенную человеческую форму, какую только мог сотворить. Потом меня отправили на территорию захватчиков, надеясь, что там я внесу их ряды максимум смятения. Мне, действительно, удалось причинить им немало вреда, но, в конце концов, они схватили меня... Отец продолжал работать над своими шпионами, и вскоре их способности уже намного превосходили мои. Я, например, и пяти минут не продержусь против ТВ-55. Но из-за семейного честолюбия мой отец решил сохранить контроль над этой операцией в своем доме. Каждый шпион Армсиджа мог получать команды с помощью заранее установленного кода. В мой спинной мозг вживлен гиперстатический трансмиттер, большей частью электропластиплазмовый. Таким образом, я сохранял контроль над всеми шпионами, независимо от степени их сложности. В течение нескольких лет шпионы тысячами внедрялись на территорию захватчиков. До моего пленения мы составляли внушительную силу.

— Почему же вас не убили? — спросил генерал.— Или они решили обратить всю эту армию шпионов против нас?

— Они поняли, что я — оружие Конфедерации. Но при определенных условиях гиперстатический трансмиттер в моем теле уничтожается. Требуется не менее трех недель, чтобы вырастить новый, поэтому они так и не узнали, что я контролирую остальных. Но они применили на мне свое секретное оружие, которое вы назвали Вавилоном-17. Захватчики вызвали у меня амнезию, оставив безо всяких коммуникативных способностей, кроме Вавилона-17, после чего устроили мне побег из Нуэво-нуэво Йорка на территорию Конфедерации. Никаких инструкций относительно диверсий я не получил. Власть, которой я обладал, и связь с остальными шпионами восстанавливалась очень медленно и болезненно. С тех пор вся моя жизнь стала преступлением, маскирующим диверсии. Как и почему — этого я не знаю.

— Думаю, я могу это объяснить, генерал,— сказала Ридра.— Можно запрограммировать компьютер на ошибки, не перепутывая связи, а манипулируя языком, на котором машину научили думать. Отсутствие «я» устраняло всякую самокритику и инстинкт самосохранения. Кроме того, пропали представления о символах и символических процессах. А ведь именно так мы различаем реальность и отображение реальности...

— Шимпанзе достаточно координированы для того, чтобы научиться водить автомобиль, и достаточно разумны, чтобы различить красный и зеленый цвет,— прервал ее доктор Т’муарба.— Но они не способны правильно воспользоваться этим умением. Ведь, если загорится зеленый свет, они поведут автомобиль прямо на кирпичную стену, а если включится красный, они остановятся посреди перекрестка, даже если на них будет лететь грузовик. У них нет символических представлений. Для них красный значит «стой», а зеленый — «иди». То, что это не сами действия, а их символы, шимпанзе не понимают.

— Итак,— продолжала Ридра,— В языке Вавилон-17 для Бэтчера заложена долговременная программа превращения в преступника и диверсанта. Если лишить человека памяти и оставить в чужой стране, оставив ему лишь названия инструментов и узлов машин, он станет механиком. Манипулируя его словарем, можно превратить его в моряка или художника. Вавилон-17 — это точный аналитический язык, который снабжает вас техническими знаниями в любой ситуации.

— Вы хотите сказать, что этот язык даже вас мог бы обратить против Конфедерации? — спросил генерал.

— Слово «Конфедерация» с Вавилона-17 можно дословно перевести как «Агрессоры»,— сказала Ридра.— Понимаете? И все программы подчинены этому слову. Думая на Вавилоне-17, признаешь необходимость уничтожения собственного корабля. Именно так это и произошло со мной. После этого я заблокировала этот факт при помощи самогипноза, чтобы не позволить себе раскрыть собственные действия и остановить себя.

— Вот он, ваш шпион! — воскликнул доктор Т’муарба.

Ридра кивнула.

— Вавилон-17 программирует действия личности, скрывая их потом самогипнозом. Это усугубляется тем, что мысли на этом языке кажутся более правильными, чем на других языках, потому что они выражены более логично и стройно. Таким образом, запрограммированная личность должна стремиться любой ценой уничтожить Конфедерацию, скрываясь от остальной части сознания. Это и произошло с нами.

— Но почему Вавилон-17 не подчинил вас полностью? — спросил доктор Т’муарба.