Вечная тайна лабиринта

В 1895 году деревня Комптон купила небольшое количество земли рядом с домом Уоттса — под новое кладбище. Но у Мэри родился уже более амбициозный план, чем просто надгробия. Она нарисует эскиз для часовни, которая будет стоять на этом кладбище, и покажет деревенским жителям, как делать глиняные архитектурные элементы-символы, благодаря которым это здание станет одним из самых удивительных в Англии — хотя кое-кто назовет его просто гротескным. Мэри устраивала занятия по лепке в поместье Уоттса, где можно было даже нарыть глины для работы, и скоро желающих заниматься у нее стало больше, чем она могла предположить. В своей тоненькой книге «Мир в узоре» Мэри пыталась растолковать значение символов часовни (и извинялась — не слишком, впрочем, убедительно — за то, что объяснять приходится так много) и перечисляла имена семидесяти трех человек, включая свое собственное, — тех, кто помогал ей в создании этого творения. Из местной глины лепились сотни ангелов, петухов, кораблей, мышей, переплетенные ветви кельтского Древа Жизни, псевдоарабские библейские цитаты и еще несколько десятков других деталей, среди которых было довольно много лабиринтов. А потом все это обжигалось в печи, которую помог установить Уильям Де Морган — блестящий плиточный художник Уильяма Морриса.

Дорога к часовне была доделана в 1898 году. Она проходит среди рядов густо посаженных деревьев и ведет через кладбище. Когда выходишь наконец из гущи деревьев, ощущение такое, будто вышел из лабиринта живой изгороди, а маленькое кирпичное здание, которое открывается твоему взору, даже после того, как оно сто с лишним лет выцветало на солнце, по-прежнему выглядит очень-очень красным. Второе, что бросается в глаза, — это массивная романская дверь, окаймленная замысловатой резьбой по камню (в действительности — глиной), которая вполне могла бы принадлежать средневековому ирландскому монастырю или любому из многочисленных зданий Генри Хобсона Ричардсона или Луиса Салливана из еще более далеких Новой Англии или Чикаго. В плане часовня представляет собой греческий (равносторонний) крест, вмещающий в себя круг меньшего размера. Купольная крыша выложена из необычно узких кирпичей, и от этого часовня кажется выше, чем есть на самом деле, а сверху ее украшает небольшая колокольня. И повсюду видны завитки тонкой резьбы по красному кирпичу.

На каждой стене, кроме фронтальной, изображен ангел с лабиринтом в руках — всего три ангела, символизирующие Путь, Правду и Любовь. Лабиринт, означающий Путь, напоминает напольную мозаику в церкви Сан-Витале в Равенне. Найджел Пенник указывает, что это и в самом деле копия итальянского лабиринта в том виде, в каком он представлен на неточном рисунке, опубликованном в книге «Архитектура, мистика и миф» Уильяма Летаби — одного из главных философов «Движения искусств и ремесел». Внутри, в единственном помещении часовни, на нас обрушивается головокружительное смешение кельтского искусства, ар-нуво и элементов в стиле «Движения искусств и ремесел», которые сама Мэри Уоттс называла (возможно, в шутку) «возвеличенными обоями», а алтарь украшает еще один лабиринт — большего размера и на этот раз одиннадцатикруговой.

Но самые необыкновенные лабиринты в часовне, к сожалению, обычно остаются без внимания — как и фигурки в нижней части колонн, окружающих окна. Мэри Уоттс пишет, что увидела этот узор на кельтском кресте в деревне Кэрью в Уэльсе.

Рисунок Мэри Уоттс, изображающий крестообразный лабиринт в Кэрью (Англия)

В нем сочетается изображение свастики (которая, по мнению Мэри, в дохристианском мире символизировала путь солнца), а также знак «Т», или «Тау», — символ, который предшествовал кресту Иисуса и который израильтяне в Египте вешали над дверями своих домов в ночь еврейской Пасхи. Завидев этот знак, Ангел Смерти должен был пройти мимо и пощадить иудейских первенцев. А кроме того, как пишет Мэри Уоттс, «Тау» был «символом, который на протяжении многих тысяч лет до прихода Моисея египтяне использовали для обозначения бессмертия».

Мэри полагала, что лабиринт в Кэрью у первых британских христиан играл роль опознавательного знака, и иногда вокруг лабиринта приписывались слова: «благость Божия ведет»[42]. Она черпала в этом силы. Хотя часовня, вопреки распространенному убеждению, не была построена в память о Г.Ф. Уоттсе, его прах хранится здесь, рядом с алтарем, в небольшой шкатулке, которую Мэри сделала за много лет до его смерти совсем для других целей. Некоторые из жителей и жительниц Комптона, работавшие с глиной, образовали Гильдию гончарного искусства и изготавливали не только надгробные плиты из красного кирпича, но еще и популярную до сих пор глиняную посуду, за которой в наши дни охотятся коллекционеры. А когда начался новый век, Мэри Уоттс написала, что истинное значение лабиринта в Кэрью с его изгибами, поворотами и символами вечной жизни можно отыскать в пьесе Роберта Браунинга «Пиппа проходит»: «Бог в своих небесах — /И в порядке мир!»[43]