Вечные ценности. Статьи о русской литературе

В рассказах Ю. Винер, под заглавием «Место для жизни» переплетаются три основных темы: мечта об иной, лучшей жизни (какая, более или менее, живет в душе у каждого из нас), трудности устройства эмигрантов из России в Израиле, и хамство, и грубость современной молодежи по отношению к старшим.

Б. Херсонский в эссе «Поле брани» исследует употребление нецензурных слов в нынешней русской литературе, констатируя, что теперешние писатели «запустили ругательства в русскую прозу и поэзию, да так, что специальные словари мата, которые также уже изданы и переизданы в России, покажутся неполными. А ведь словари изданы добротные».

«Наша страна», Буэнос-Айрес, 21 ноября 2009, № 2880, с. 2.

«Новый мир» № 6 за 2009 год

О номере можно бы сказать, что он посвящен кельтским народам. Но в весьма странном разрезе…

Удивляет статья А. Мурадовой «Про кельтушку и кельтятину». Автор с крайней враждебностью отмечает интерес в современной России, в особенности в кругах молодежи к бретонским и ирландским музыке и культуре. Конечно, когда речь идет о модных увлечениях, всегда можно критиковать их поверхностность, несерьезность или их преходящий характер. Но почему же все-таки позволительно подражать только североамериканским искусству, стилю жизни, спорту и быту, а не таковым европейского запада?

Интерес-то налицо. Мы действительно видим изданные по-русски ирландские и валлийские мифы, отрывки из бретонских баллад, собранных Эрсаром де Ла Вильмарке. Видим даже роман (Чудиновой) о бретонских шуанах.

Так что не столь уж это и мимолетные пристрастия…

О себе Мурадова говорит, что она кельтолог и специалистка по бретонскому языку. Из текста ее сочинения этого никак не видно.

Процитируем: «Во Франции вообще сложилась парадоксальная ситуация: кельты, то бишь древние галлы считались (и считаются до сих пор) предками французов. И тот факт, что жители провинции Бретань, противники революционных идей и вообще презираемые ретрограды, тоже являются кельтами, не очень-то грел душу патриотам милой Франции: выходило, что бретонцы французам как бы близкие родственники».

И: «Смех смехом, но миф о том, что кельты – древний народ, обладающий вековой мудростью, оказался весьма и весьма живучим». И в подтверждение комичности подобных представлений Мурадова приводит фантастические высказывания какого-то мечтателя XVI столетия о первозданности армориканского языка. Заметим, что столь же несостоятельные теории богато представлены (и именно теперь широко распространяются) о славянских языках, а уж о германских… мы видим, что из них получалось. Это не мешает тому факту, что языки кельтов – не менее древние, чем других индоевропейцев и что их племена имели великое прошлое. И – Мурадова должна бы знать, – на современном бретонском существует богатая литература, а его происхождению и особенностям посвящено множество исследований на различных языках Европы.

Помимо статьи Мурадовой, в том же номере встречаем большую статью Г. Кружкова «Белая богиня и черный кентавр» о двух англоязычных поэтах, о которых автор говорит: «Оба они были ирландцами, и кельтский элемент играет первостепенную роль в их творчестве». Их имена он дает в пренеприятной транскрипции: Уильям Йейтс и Уильям Грейвз. Мы бы их назвали Вильямами (как Вильямом был и Шекспир), а фамилии их изобразили бы как Иетс (или уж по крайности, Ейтс) и Гревс.

В отделе «Рецензии и обзоры» В. Кулле разбирает книгу того же Кружкова об Иетсе.

В обстоятельном эссе «Куда ведет Америку “тихая революция”» Ю. Каграманов разбирая современные философии неомарксизма, антиимпериализма, феминизма и особенно мультикультурализма, предсказывает Америке печальную участь, поскольку новаторы и консерваторы неизбежно вступят в боевой конфликт.

Много места в журнале отведено книге Д. Быкова об Окуджаве, включая статью А. Латыниной «Нам нравится наша версия».

Новеллу «Чешуекрылые» неприятно читать, и невозможно было бы пересказывать: больной бред стареющей женщины, одержанной недугами и измученной житейскими неприятностями. Заметим, что подобные сюжеты характерны для «Нового Мира» и поглощают чуть ли не большинство его страниц.

Не менее характерна и другая тенденция, представляющая в журнале светлое пятно: наивно жизнерадостные картинки детства, Тут они представлены рассказиком Т. Маларчук «Цветка и ее я», довольно слабым и неприятно манерным.

Длинный и скучноватый отрывок из книги «Арифметика войны» О. Ермакова – другой еще образец обычных специальностей «Нового Мира»: описание боевых действий советской армии в Афганистане.

Неожиданное жемчужное зерно – оригинальная и увлекательная повесть М. Назаренко «Остров Цейлон», описывающая эпизод из жизни Чехова. Многоплановая, с немалой глубиной, авантюрная история раскрывает сущность Антона Павловича, писателя, под пером которого все в жизни становилось серым и будничным месивом, из коего тщательно устранялись поэзия и романтизм.