Вечные ценности. Статьи о русской литературе

Не более приятную память, чем голландцы, оставили у обитателей острова и испанцы из Перу, пославшие силы и вывезшие отсюда около 1000 рабов, которые почти все перемерли в ближайшее время, собирая для своих поработителей гуано на пустынных и знойных чилийских берегах. Десятки человек, которым удалось вернуться, привезли с собою оспу, оказавшуюся для островитян еще убийственнее, чем выстрелы и оковы завоевателей…

Через короткий срок все туземцы приняли католичество, переняли многие обычаи от европейцев и основательно позабыли собственные традиции. От них мы не многое могли бы узнать о древнем периоде их страны. Но у нас есть другой ключ: деревянные дощечки, расписанные непонятными знаками, среди которых можно различить изображения птиц, рыб и растений. Их сохранилось на острове довольно много: вопрос только в том, чтобы расшифровать начертанные на них иероглифы.

В 1935 году французская научная экспедиция Метро[360] и Лавашери[361] попыталась в первый раз это сделать. Немалой трудностью среди иных прочих оказалось то, что туземцы, очень умные по природе и теперь вполне по-европейски образованные, давно оценили выгоды, какие они могут извлечь из всемирного интереса к их острову, его старине и обычаям. Между ними появилось немало ловких мошенников, специализировавшихся по подделке древностей. Альфред Метро рассказывает в своей недавно опубликованной во Франции книге «Остров Пасхи», как, вскоре по его прибытии на остров, к нему явился элегантный молодой полинезиец, представившийся как Педро Атам, – и предложил ему следующее: «Старинных предметов осталось немного, и искать их – долго и трудно. Но – не беспокойтесь! – мы можем вам сфабриковать все, что вы пожелаете, и так аккуратно, что у вас на родине никто не разберется, что это не подлинные вещи».

Метро отклонил это искушение. Зато на удочку подложных дел мастера целиком попал в более поздние годы динамичный, но лишенный сколько-нибудь солидной научной подготовки норвежский путешественник Тур Хейердал[362]. К моменту его появления на «Те Пито те Хенуа», Атам успел сделать карьеру и занимал уже должность мэра острова. Быстро оценив Хейердала, раскусив его заранее предвзятую идею, под которую тот старался подогнать факты, Атам взялся за то, чтобы ему угодить.

Норвежец хотел непременно найти подтверждение тому, будто на остров Пасхи когда-то приехали морем из Южной Америки, точнее из Перу, представители белой расы, о которых у инков и у других племен сохранились легенды, и что именно они были строителями памятников. Атам немедленно сочинил ему историю, что якобы в его роду передается из поколения в поколение предание, согласно которому действительно так все и было. И вдобавок показал ему способ, как при помощи бревен и веревок несколько человек могут поднять лежащий монумент и придать ему стоячее положение. Беда только в том, что, поскольку на острове нет деревьев, древним его жителям неоткуда было взять бревен, да и настоящих веревок у них не было.

Хейердал, выпустивший недавно книгу «Аку-Аку», где он все это рассказывает, проявил поистине удивительные легковерие и легкомыслие. Правда, своим путешествием на плоту «Кон-Тики» он доказал, что можно из Америки приехать на плоту на остров Пасхи (по крайней мере, зная, что этот остров есть, и где он находится). Но другой путешественник, Эрик де Бишоф доказал, что и с острова Пасхи можно приехать в Чили таким же образом. И, ясное дело, оба они этим ничего не доказали. Почему собственно надо упорно верить, что между двумя совершенно по духу, форме, расе цивилизациями, полинезийской и индейской, были контакты, тем более глубокие, когда тому нет никаких исторических подтверждений?

Серьезнее взялся за дело немецкий ученый Томас Бартель[363], профессор гамбургского университета, служивший во время последней войны в германской армии в отделе расшифровки перехваченных иностранных депеш.

Как полагается при расшифровке, он начал с подсчета числа знаков, встречающихся на всех двадцати одной найденных пока дощечках. Это дало 120 основных знаков и около двух тысяч комбинированных. В то же время Бартель охотился за каким-нибудь текстом с толкованием. Такой текст существует. Монсеньор Жоссен, епископ Полинезийский, записал когда-то со слов туземца Меторо, попавшего с острова Пасхи на Гаити, перевод одной дощечки. С Гаити запись епископа попала в Европу, и после долгих трудов Бартелю удалось в 1954 году ее отыскать в архивах монастыря Гротта Феррата близ Рима.

Это не дало пока еще возможности полностью расшифровать содержание дощечек, но два факта можно считать установленными: 1) дощечки написаны на полинезийском языке (что в корне разбивает гипотезу Хейердала о перуанцах), 2) они в основном представляют собой религиозные заклинания и магические формулы по разным случаям. Любопытно, что одновременно с Бартелем к тем же выводам пришли четверо русских ученых, работавших над проблемой в СССР – Кудрявцев, Ольдерогге, Бутинов и Кнорозов.