Ведьма

Во всем таков был Влад Чернский – себе одному верил, своему уму, своим рукам. Как хороший гончий пес, взяв след, не жалел сил, гнал жертву до правды или до смерти. А когда чувствовал, что уходит добыча из-под самой пасти, рвал и рычал хуже дикого зверя. Вот и сегодня князь не находил себе места, сразу после утренних дел, поскорее отделавшись от посетителей и просителей, спустился сюда, вниз, в подвал и без устали возился со своими склянками и сосудами. Но видно, самим его смесям и настоям передалась раздраженная вспыльчивость составителя, на широких дубовых столах князя то и дело что-то взрывалось, шипело, сыпались осколки.

Куда-то запропастился лентяй Конрад, и весь гнев хозяина доставался молчаливому закрайцу. В конце концов и он не стерпел, отряхнул с длинных волос и плаща осколки и брызги княжьих эликсиров, с хрустом расправил затекшие плечи:

– Пойду я, хозяин…

– Не торопись, Игор, закончи тут за меня, прибери, – рассеянно ответил Влад, потирая лоб. Игор встрепенулся, с тревогой посмотрел на господина. Предчувствия князя никогда не обманывали, и Игор собрался, готовый броситься на защиту хозяина по первому его слову.

– Наверху словник Конрада зацепил, проверить надо, – шепнул Влад. – Только ты не ходи, от заклятья эхо досюда достало, значит, кто-то сильный. Так что жди здесь, эликсиры убери подальше. С тем, что мы с тобой тут затеваем, и простой палочник горы свернет, а уж умелый словник…

Князь широким шагом направился к лестнице, а Игор остался, но не пошел к заставленному склянками столу, а, напрягая все свои колдовские силы, вслушивался, искал эхо словничьего нападения. Да так и не учуял. Что дано великому, малому в руки не дается.

А Влад чувствовал, звенело в ушах эхо чужих слов.

И верно, не зря беспокоился. Едва успел прикрыть тайный ход в подвал, как на него из-за угла с непривычной прытью вылетел Конрад, а за ним, беспрерывно болтая, спешил дрянной плешивый старик. При виде князя словник в одно мгновение сник, смолк и отступил на шаг, а Конрад с разбегу едва не врезался в своего господина.

– Куда это ты так торопишься, Коньо? – сурово спросил князь, но смотрел не на провинившегося книжника, а на того, кто посмел в доме Чернского князя его слуг словничьим заклятьем смущать. Старик тотчас смекнул, что один жест Владовой руки отделяет его сейчас от Страстной стены, упал на колени и припал, словно стараясь удержать эту руку, сухими губами к княжьим пальцам.

– Не вели казнить, Владислав-батюшка, – заблажил он козлиным тенорком, – не с худым намерением, но с вестью к тебе…

– Полно валяться, – оборвал Влад. Коньо понемногу приходил в себя, и в глазах его появился ужас от того, что он едва не привел ушлого старика в самую тайную комнату князя. Толстяк попытался отступить на шаг, но Влад ухватил его за плечо и поставил на колени рядом со стариком.

– Где ты видел этого старого кота? – сурово спросил он.

– Да отчего же ты решил, что я его видел? – горестно заскулил Коньо. – В первый раз только и встретил, так он на меня словничью петлю…

Князь гневно топнул, и книжник испуганно замолк.

– Не первый, – медленно и грозно заговорил князь, и под его взглядом словник съежился, почти распластавшись на полу. – Где-то ты уже с ним встречался, потому как такого заклятья с первого раза не бросить. Была уже у этого прохвоста на тебя веревочка, он только потянул посильнее да повел тебя, как козла на бойню. Где ты на него первое заклятье закинул, старик? – ледяным голосом обратился к словнику князь. – Как посмел моего слугу на словничьей веревке вести? Кто тебя послал?

Не успел старик опомниться, как князь выхватил длинный тонкий костяной нож, прижал старика к полу коленом и приставил нож к его тощему горлу. Не растерявшись, Коньо уселся всем немалым весом на судорожно дергавшиеся ноги старика.

– Кто тебя послал? – страшно прошипел князь, и старик почувствовал, как лезвие коснулось его шеи. – Истина, старик, девка ветреная, но меня любит верно. Потому как я подход к ней знаю…

Страх застлал глаза Болюся серой пеленой, и на мгновение померещились ему не серые, холодные глаза князя, а семицветные очи Безносой. Та приложила палец к губам, и словник собрался уже пообещать ей, что слова не вытянет из него Черный Влад. Но князь чуть сильнее нажал, острие прокололо кожу, и тонкая горячая струйка потекла по шее за ворот, вернула старику сознание.

– Как есть все расскажу, батюшка, – просипел он, еще содрогаясь от страха, внушенного то ли видением Цветноглазой, то ли ножом Кровавого Влада. – Никто не послал, сам к тебе пришел. С весточкой о вечоркинской ведьме.

Влад убрал нож.

– Я у нее в доме ночевал. Все как есть…

Князь кивком дал знак Коньо отпустить старика. Болюсь задохнулся от страха, когда сильная рука подняла его, поставила на ноги.

– Вот и славно, что ты подоспел, Игор, – бросил князь тому, кто держал старика за шиворот. – Отведи-ка нашего дорогого гостя туда, куда ему так не терпелось попасть.