Ведьма

— …с учётом параллакса, дистанция сто пять — сто восемь, — пояснила Чернова-старшая оператору штаба. — Да, сделаем ещё два замера, с остальными оперативниками, и перейдём в точку Лямбда-два, она должна вывести нас ближе.

Сто километров — слишком далеко, нужно приблизиться хотя бы на двадцать-двадцать пять, тогда можно говорить об операции по эвакуации.

* * *

Николай нашёл в себе силы выйти за пределы убежища минут через десять. Не то что было очень страшно — не без этого; тяготило то, что вокруг творился оживший кошмар. Это не картинки на экране — что бы там ни придумали авторы фильма, это просто изображение. А вокруг сейчас всё подлинное. Почувствуйте разницу.

Когда он вышел, датчики сообщили — похолодало, сейчас плюс одиннадцать и температура продолжает падать. Тем более важно, чтобы он добрался до Саши поскорее: она-то в самой обычной одежде.

Дикого протея снаружи не оказалось. Ушёл? Растворился, притаился? Аппаратура ничего не зафиксировала. К слову об аппаратуре: судя по данным визира, она способна работать ещё тридцать два часа в автономном режиме, без подзарядки — всё нужно решить за это время. Некогда рассиживаться и дрожать — в путь!

Николай забрался на стену — и впрямь чисто и пусто, протей куда-то делся. Николай припомнил то, что успел прочесть о протеях: умеют маскироваться в любом окружении, их мимикрия действует не только на зрение — протеи воспроизводят и запахи, их не найти чутьём — точнее, крайне трудно найти по запаху на расстоянии. А когда протей вплотную, всё решают секунды: дикий протей поедает свою добычу как и прочие одноклеточные формы жизни — обволакивает и растворяет. Главное — успеть увернуться.

Протей не реагирует на несъедобные предметы, а зонды сумеют отыскать органику, как бы хорошо она ни маскировалась. Так что… Николай бросил на пол очередную обойму зондов. Ищите! У зондов есть функция охраны, когда они бегут впереди человека и исследуют окрестности. Автономного питания зондам хватит на сорок два часа активного режима — когда зонд перемещается — и почти на неделю пассивного (когда он только слушает и передаёт данные). Должно хватить.

Николай повертел головой. Невнятное ощущение притяжения — вероятно, в сторону Саши — сохранилось. Саша вон там. Идём туда, а потом, в случае чего, вернёмся по карте. С солнечной лампой в руке — готов встретить противника — Николай направился в сторону притяжения. На ум, ни с того ни с сего, пришла та песенка про обезьянок. Она выгнала из мыслей остатки неуверенности и беспокойства, придала бодрости.

* * *

Саша почувствовала — Коля словно окликнул её. Точно, та самая песенка. Она сама принялась напевать её — мысленно — и затем сосредоточилась на Коле. Интересно. Он идёт по какому-то лабиринту… наверное, тому же самому… и чувствует себя уверенно. Получается, он не случайно попал в Лимб — а это значит, что их обоих ищут, а Колю как минимум проинструктировали.

Теперь главное — встретиться. Сидеть в убежище можно долго, теоретически — сколько угодно, если в убежище на момент создания были вода и еда. Но чтобы выйти оттуда, нужно суметь связаться с окружающим миром. Лимб не зря зовётся Лимбом: только посвящённый, которого научили открывать зеркала, сможет позвать на помощь — или попытаться выйти. Человек необученный, если очень повезёт, сумеет выжить в своём убежище. Но скорее всего станет добычей протеев, птеродактилей, живых теней или любой другой здешней пакости. А если не станет — сойти с ума в Лимбе проще простого, здесь для этого все условия.

— Роза, мы должны найти его! — пояснила Саша. Кошка не возражала. Теперь главное — поесть и напиться, и выйти на разведку, не отдаляясь от укрытия. Нужно выйти хотя бы ненадолго, чтобы Коля тоже смог почувствовать направление.

Саша проверила снаряжение. На ней было четыре пузырька с живой водой. Один упустила, два других побывали внутри живой тени — теперь это мёртвая вода. Тоже пригодится — она смертельно опасна не только для человека, но и для всех здешних обитателей. Четвёртый пузырёк был в сумке — там осталось на пару глотков. Побережём. Вон в том сундуке всегда хранились запасы еды — той, которая не портится. Саша проверила — всё верно. Сухари, галеты, пеммикан и его сибирский аналог, “мурцовка”. И — дань современности — несколько коробок сухой воды. Современные технологии: этот белый порошок, на вид — крахмал, может годами лежать под палящим солнцем — не портясь, почти не испаряясь. Зато стоит добавить жидкой воды и взболтать — и вот у тебя свежая, чистая, пригодная для питья вода. Возьмём — сумка уцелела, туда влезет и запас еды, и сухой воды. А ещё должна быть фляжка, вон в том ящике стола — обычной воды тоже нужно набрать. Пеммикан, в случае чего, может и Роза есть — голод пока что не грозит.

— Роза, тебе тоже нужно поесть и попить! — напомнила Саша, и Роза послушалась. Не прошло и десяти минут, как Саша и Роза, во всеоружии, вышли в лабиринт.