Ведьма полесская

Прохор от души рассмеялся, но, видя сильное смущение девушки, примирительно сказал:

– Ладно, красавица, не обижайся. Просто всё это и в самом деле как-то странно: далеко в лесу, одна…

И тут Прохора внезапно опять осенило: «Да это же, наверное, та самая дочка ведьмы! Столько раз о ней слышал. И как это мне сразу не пришло в голову!»

Заметив, как запнулся и вдруг изменился в лице лесник, Янинка догадалась, о чём он сейчас подумал. Что ж, скрывать, кто она, уже не имело смысла. И девушка в отместку на подковырки и высокомерие лесника с едкой колкостью решительно выпалила:

– Правильно подумал! И что теперь?! Начнёшь креститься иль побежишь прятаться! Давай, не стыдись! Я к этому уже привыкла!

Насмешливый взгляд вызывающе и открыто топил в себе Прохора.

У парня не было времени на обдумывание достойного ответа. Слишком всё неожиданно. Он глупо смотрел на девушку и не мог собраться с мыслями. Что сказать, как теперь быть, ничего не приходило на ум. Голова сейчас была не помощница хозяину.

И опять от взора Янинки не ускользнуло замешательство Прохора, и, чтобы ещё больше ущемить его самолюбие, она презрительно ухмыльнулась:

– Понятно… От перепугу и речь потерял. Уж лучше задремать в лесу… – уколов этой фразой парня, девушка отвернулась.

Глубоко вздохнув и подхватив туесок, она с гордо поднятой головой пошла прочь.

Уж в который раз она вот так уходила с горькой досадой и на свою судьбу, и на трусливость парней. Но то, что было в Мазыры, можно было отнести просто к детским страхам со стороны взрослеющих мальчишек и к капризам самой Янинки. Сейчас же, можно сказать, решалась её судьба. Она это чувствовала. В душе Янинка умоляла и Бога и Дьявола, чтобы помогли ей именно сейчас. Она надеялась, что у этого лесничка всё же хватит смелости хотя бы нормально поговорить с ней. Ну не кидаться же ей самой к нему на шею. Она умоляла, она надеялась, и какие-то силы всё же вняли её мольбам и не дали рухнуть надеждам.

– Янина!

Наконец-то она услышала этот милый сердцу, взволнованный оклик! Это уже обнадёживает! Она в тот момент готова была верить даже в самое невероятное.

Раздался ещё один оклик – Янинка продолжала идти. Не оглянулась и даже не сбавила шаг. Казалось, в этой ситуации девушке надо бы усмирить гордыню, броситься на зов судьбы, но словно какая-то покровительствующая сила вела её за собой и в решающие моменты подсказывала, как лучше поступить.

И лишь только девичье сердечко не хотело никаких подсказок, не подчинялось никаким доводам и рассудку. Оно осиновым листочком неуемно трепетало, неудержимо рвалось навстречу чувству, к которому само попало в сладкий плен.

Сзади послышался конский топот, и вскоре всадник уже преградил девушке путь.

– Янинка, погоди, поговорить надобно. Что-то всё не по-людски как-то.

– Ого! Ты даже и имя моё знаешь! Откуда? И что тебе надобно «по-людски»?

– наперекор сердцу холодно произнесла девушка.

Глаза её смотрели наигранно высокомерно, а сердечко млело в тревоге: «Только бы не вспугнуть птицу счастья!»

– Как кличут тебя я давно знаю, да вот увидеть только сейчас довелось, – быстро переборов первую растерянность, Прохор говорил уже более уверенно.

Несколько мгновений они, словно противники, молча изучали друг друга взглядами, оценивая и взвешивая, кто на что способен и кто чего стоит.

Прохор видел в строгом облике девушки непоколебимую неприступность, но игравшие огоньки в больших серых глазах говорили об обратном. И он решил, что ничем не рискует и ничего не потеряет, если просто всего лишь поговорит с дочкой ведьмы.

– Ты так и не ответил, откуда имя моё знаешь, – первой нарушила молчание Янинка.

– Да о тебе и о твоей странной мамаше весь повет знает, – Прохор специально сказал о ведьме осторожно, чтобы не обидеть или не разозлить девушку. – Лично я слухам не очень-то верю, но всё же…

– Что?

– Дыма без огня не бывает. И если многие люди говорят о ком-то скверно, значит, есть на то причина. – Прохор внимательно следил за девушкой.

– Выходит, обо мне скверная молва гуляет? – в голосе Янины появились нотки раздражения.

– Вот как раз о тебе ничего плохого никто и не говорит. Всё мамаша твоя…

– А всё же, что обо мне говорят? – Янинку очень интересовало, как в миру относятся к ней. А то, что в пересудах без устали перемалывают косточки её матери, она знала и сама.

– Ну… говорят, что ты не желаешь идти по стопам своей матери, и она из-за этого злится на тебя. Слыхал, что ты хочешь приходить на посиделки…

– Дунькина работа. Растрепала подружка, – беззлобно заметила Янинка. – Может, ещё что-нибудь говорят?

– Еще сущую правду люди сказывают, – замявшись, смущённо произнёс хлопец.

– Какую это правду? – живо заинтересовалась девушка.

Глянув исподлобья на Янинку и ещё больше смутившись, Прохор еле слышно выдавил:

– Что ты красивая… Хлопцы судачат так… Девки – молчат.

У Янинки сердце замерло. Она расценила эти слова как признание в том, что она тоже понравилась Прохору. Только бы не испортить, только бы не вспугнуть зарождающиеся чувства!

– Ну, это хлопцы говорят. Они, может, меня и не видели. Ты-то вот тоже только сейчас увидел…