Ведьма с серебряной меткой. Книга 1

Дани лежала с закрытыми глазами, но почему-то перед мысленным взором снова возникли цветные нитки. Теперь уже плетеные в плотный коврик, и коврик этот окружал ее со всех сторон. Внутри не было темно, наоборот, кокон полнился мягким внутренним светом. Как будто его источником была сама Дани.

Ей послышалось, как Эльвин тихо помянул Претемного.

Дани приоткрыла один глаз, затем второй.

— Что там? Ты внезапно нашел еще один нежелательный Дар?

Мужчина, побледнев лицом, держал в руках артефакт, налившийся молочной белизной.

— Я не понимаю, как такое может быть, — потрясенно пробормотал он, — ведь это невозможно! Проклятье, я должен… я должен срочно поговорить с Аламаром. Прости, Дани, прости…

— Так что там артефакт показал? — она окончательно растерялась.

— Это слишком сложно и долго объяснять! — уже с порога откликнулся Эльвин, — я к Аламару, Дани! Срочно надо, клянусь… Он тебе все расскажет!

И исчез.

Дани поежилась в своем кресле. Потом взяла бисквит и принялась задумчиво его жевать. Происходящее нравилось все меньше и меньше.

«Надо дождаться Аламара», — подумала она, хмуро запивая сладкое пирожное горьким кофе.

* * *

До самого вечера она то и дело поглядывала в окно.

Оттуда были видны ворота особняка и боковая калитка.

Все ждала, когда подъедет инквизиторская карета, и оттуда выберется Аламар.

Но карета все не ехала, и уже начало темнеть. Ньями приходила позвать к ужину, Дани сделала вид, что жутко увлечена книгой, что лежала на коленях. Кажется, Ньями обиженно поджала губы.

Дани забралась с ногами на подоконник, приникла лбом к холодному стеклу. Пальцы казались ледяными, она начала растирать руки. От напряжения знобило.

И поэтому, когда пара огоньков приблизилась со стороны дороги, задержалась у ворот и двинулась обратно во тьму, Дани слетела со своего места и почти бегом, оскальзываясь на гладком полу, спустилась вниз — как раз в тот миг, когда Аламар переступал порог. Кио и Ньями тоже были здесь.

Дани поймала его удивленный взгляд.

Нога, уже занесенная над порогом, застыла на миг. Ах, да. Это первый раз, когда она спустилась, чтобы встретить мужа.

Затем Аламар энергичным движением избавился от маски, затем от плаща. Обронил устало:

— Кио, возьми все это.

И, уже обращаясь к Дани:

— Доброго вечера, дорогая жена…

— Мой господин, куда подать ужин? — строго спросила Ньями.

Аламар долго не отвечал, его взгляд жадно скользил по Данивьен, вгоняя в краску.

Потом, наконец, короткое:

— В гостиную.

— Мне надо с вами… с тобой поговорить, — наконец выдохнула Дани, — если можно, конечно.

Усмешка. Покачал головой.

— Надо же… Как любопытно, что в данный момент наши желания, в общем, совпадают. Пройдем наверх, дорогая, пока Ньями накрывает на стол.

«Наверх… В спальню!» — ноги сделались ватными, а щеки уже пылали раскаленными угольями.

— Поговорить, — насупилась Дани, — приходил господин Лаверн, и…

— Разумеется, поговорить… — она и пикнуть не успела, как холодная механическая рука приобняла ее за талию. Аламар повлек ее к лестнице, недовольно сопя и как будто что-то обдумывая.

Дани покосилась на него. Сейчас, находясь слева, она видела корявые рубцы, испахавшие лицо от виска до подбородка, синеватый отлив собранных в пучок волос и аккуратное ухо, лишенное мочки. Ей вдруг стало горько, и снова неуместная мысль — а каким бы мог быть Аламар, если бы не случилось того, что случилось?

Она судорожно сжала руку в кулак. Внезапно захотелось прикоснуться к этим уродливым рубцам, разгладить их. Может быть, тогда ему… или даже им обоим стало бы легче?

Ну что за глупости.

Даже Эльвин не смог убрать шрамы, что уж говорить о ней, неученой ведьме с даром весьма сомнительной полезности?

Аламар здоровой рукой толкнул дверь в спальню, завел туда Дани и плотно за собой дверь прикрыл.

— Приходил Эльвин Лаверн, — выпалила она, не зная, что и думать.

— Знаю, — слабая улыбка, но глаза холодны как заледеневшие озера, — он потом и ко мне приходил.

В душе проклюнулся росток злости. Да что ж это такое? Почему эти оба водят ее за нос, не сообщая, что там такого обнаружилось?

— Я хочу знать, — решительно сказала она.

Аламар прислонился спиной к дверному косяку, несколько бесконечно тягучих мгновений мерил ее взглядом, а затем приказал:

— Сядь.

О, верховный инквизитор умел приказывать так, что не возникало и мысли его ослушаться.

Во рту мгновенно сделалось кисло, Дани попятилась и опустилась на самый краешек кровати. Аламар прошелся туда-сюда по комнате, машинально поправляя отвороты рукавов мундира. Затем остановился, повернувшись к Дани.

— Я нашел, что это за перстень ты примерила.

И звенящее напряжение в голосе. Внутри все вмиг скрутилось в тугой узел и ухнуло в ледяную полынью. Стало страшно — от ожидания и неизвестности.

— И что это? — сипло спросила она, с силой сжимая пальцами покрывало.

Аламар развел руками.

— Это очень древняя штука, Данивьен. Вернее, так. Древний сам камень, а оправа — это красивая побрякушка. Камешек же… да-да, этот милый сиреневый камень в свое время украшал святилище племени айхи и называли его Оком Познания.