Ведьма с серебряной меткой. Книга 1

Сверху Ксеон прекрасно видел, что внутри кольца механоидов осталось достаточно пространства, чтобы дракон приземлился. Там жались друг к другу люди, среди которых был его отец, король Маттиас.

— Вниз, — приказал он.

Дракон повиновался.

А потом вдруг случилось то, чего Ксеон не ожидал.

Навстречу с утробным ревом выгнулась чудовищная линза багрового пламени. Он только и успел закричать, когда механоид нырнул в беснующийся огонь.

Жар скользнул по одежде, словно вода.

Дракон взвыл, прорываясь сквозь толщу огня, и в Ксеона щедро плеснуло болью неживого существа.

— Вперед! — зарычал он, — давай, давай!

Скользнула мысль о том, каким сильным пиромантом надо быть, чтобы создать настолько ощутимый слой магии, держать его так долго, закрывая короля…

Аламар, сукин сын. Вот сейчас и сочтемся.

Механоиду было больно… Ксеон стиснул артефакт, ограждающий от воздействий пироманта, и улыбнулся.

Ну, что ж…

Пламени все не было конца. Оно, казалось, жило само по себе, наполняя невидимую сферу.

— Сломай источник, — приказал Ксеон.

Механоид сдавленно рыкнул.

Толчок. Твердая земля.

Дракон стал на ноги.

И пламя, пыхнув, исчезло, как будто впиталось в размякшую землю.

Ксеон оглядел сбившихся в кучку людей и невозмутимо соскользнул по металлической спине вниз. Взгляд зацепился за изломанную фигуру в черном под когтистой лапой дракона. Неужели так просто?!!

Да, закончился верховный инквизитор. Легко и быстро. Но если бы не артефакт, и если бы не разделанное, как туша, тело того пироманта, что так и остался безымянным… Его, Ксеона, уже бы не было здесь.

Он медленно перевел взгляд на короля и едва не расхохотался.

Таким он папеньку давно не видел.

Лицо короля сделалось багровым, он таращил глаза так, что они того и гляди вывалятся из орбит и поскачут словно мячики по земле. Парик сидел криво, не скрывая лысины. Рот перекосило.

— Т-ты! — прохрипел Его Величество Маттиас.

Немногочисленные придворные за его спиной ахнули, подались назад и прижались друг к другу еще плотнее. Ксеон узнал министра финансов. Остальные оказались незнакомы.

— Да, это я, — ответил он невозмутимо, — я вернулся, папа.

— Зачем? Зачем ты, отродье, вернулся? — и голос короля сорвался на позорный фальцет. Скрюченные руки, дрожа, вытянулись в сторону Ксеона, как будто даже сейчас король пытался вцепиться ему в глотку.

Сдерживать вскипающий гнев становилось все сложнее.

Ксеон усмехнулся, провел ладонью по драконьей морде.

— Соскучился по столице, отец.

— Да я, может, и не твой отец, темная тварь! — страх, похоже, напрочь вытравил разум Маттиаса, оставив пустую оболочку. И дальше: — эта шлюха точно нагуляла тебя! У меня… у меня просто не могло быть сына с Даром, понял?

Ксеон вздрогнул.

— Вот как…

Король сомневался в собственном отцовстве. Что ж, это могло быть и правдой, хотя Ксеон не верил в то, что мать была неверна супругу. Он запомнил ее покорной и прилежно выполняющей долг бытия королевой. Почему-то казалось, что такая женщина не будет обманывать мужа-короля, зажимаясь по углам с любовником.

Но Маттиас сомневался.

Возможно, в этом-то и была вся беда? И не дар менталиста оказался виновен в равнодушии короля к сыну, а всего лишь сомнения?!!

Он шагнул вперед, схватил короля за грудки и тряхнул. Смотрел в длинное, исчерканное морщинами лицо, понимал, что сейчас стошнит в очередной раз — изо рта у короля изрядно воняло.

Матушка покорно принимала собственную судьбу.

И почему-то Ксеон уже и не сомневался, что она была верна этому куску мяса. Но сейчас… он должен был что-то сказать. Ответить. Ударить побольнее.

— Да от тебя любая бы загуляла, — наконец выдохнул он, — но раз уж ты не считаешь себя моим отцом, то так будет еще и проще.

— Ты… что ты собираешься делать?.. — король Маттиас замер, застыл, словно окостенел.

«И похож на жабу лупоглазую».

Ксеон пожал плечами, разжал пальцы и механически разгладил дорогое сукно королевского сюртука. Последняя, тонкая ниточка, что еще связывала его с отцом, натянулась и лопнула с едва слышным звоном.

Ксеон прислушался. В ушах нарастал гул, кровь вскипала от тяжкой, густой ненависти, что катилась к ним со всех сторон. Механоиды… стояли неподвижно, но Ксеон уже понимал, чего именно они хотят.

Не говоря более ни слова, он отвернулся, потом и вовсе забрался в седло у основания драконьей шеи.

Приказал коротко, одновременно посылая мыслеобраз:

— Забирай инквизитора и взлетаем.

— Стооой! Куда?!! — проревел с земли Маттиас.

Ксеон усмехнулся.

А потом просто отпустил механоидов, позволяя сделать то, на что толкала их застарелая ненависть к ныне поверженному господину. Свист ветра в ушах заглушил крики внизу.

В конце концов, министров он подберет новых. Незачем кому-либо знать о том, что принц Ксеон, может, и не сын Маттиаса вовсе…

* * *

Дракон мерно вздымал и опускал крылья, рассекая сырой воздух. За спиной притихла Льер, но Ксеону было приятно ощущать, как судорожно вцепилась она в его одежду. Это там, на земле, принцесса могла умничать и плести интриги, а здесь, под облаками, ей было страшно. Стоит ему пожелать — и соскользнет из седла, чтобы разбиться в лепешку.