Ведьма с серебряной меткой. Книга 2

Мужчина молча обнял ее за плечи и прижал к себе, гладя по спине, а Дани хотелось смеяться и плакать одновременно.

Она смогла! Ведьма, которую никто никогда не учил, смогла провернуть самый настоящий портал!

— Данивьен, — хрипло прошептал Эльвин, — нам нужно торопиться. Держи себя в руках, я понятия не имею, что мы там увидим.

Дани улыбнулась.

— Главное, чтобы он был жив. Остальное уже неважно.

Внезапно ей стало легко, как будто все вопросы, давящие свинцовой плитой на плечи, вдруг разрешились сами собой.

— Не будем терять время, — сказала она Эльвину, — идем.

* * *

И они пошли. Дани совершенно не поняла, когда именно Эльвин применил свой Дар, но, минуя посты охраны, Дани понимала, что их не видят и не слышат.

Они покинули жилую часть дворца, спустились в подвал, а оттуда, по узкой и темной лестнице, все ниже и ниже, глубже под фундамент. От древних камней веяло холодом, сыростью и отчаянием. Дани начинало потряхивать при одной только мысли о том, что Аламар вот уже сколько времени в таком жутком месте.

Эльвин шел чуть впереди и сосредоточенно молчал, а ей очень хотелось расспросить его, как он нашел Аламара.

Но — все это она узнает позже, когда они будут в безопасности.

Сейчас же иди и считай ступеньки… До самого низа, до широкого коридора, уходящего во мрак, липкий, жирный, словно сажа.

Внезапно Эльвин замедлил шаг, как будто прислушиваясь к чему-то, а потом чуть ли не на бег перешел, и все в полном молчании. Остановился только у истертой, побитой ржавчиной дверью, выхватил из кармана тускло блеснувшую пластину артефакта, прижал к замку. Внутри механизма что-то щелкнуло, провернулось.

— Дани, — шепнул быстро, — постарайся быть сильной. Что бы ты там не увидела.

И вошел. Она шагнула следом, понимая, что руки предательски дрожат, а коленки подгибаются. В нос шибануло запахом крови, и Дани захотелось бежать, бежать немедленно и как можно дальше отсюда. Камни в стенах вопили так, что впору зажимать уши. От древних стен разило безумием и болью.

Но ведь… здесь Аламар, ее муж и отец ее ребенка…

Эльвин поднял вверх магкристалл, тускло светящийся. Золотистые лучи уперлись в темную завесу, шевелящуюся и как будто живую.

— Что за…

Эльвин решительно шагнул вперед, затем что-то отшвырнул носком туфли — и тут же:

— Дани, отвернись! Отвернись, сказал!

И она, как ни хотелось броситься вперед, на помощь, не посмела ослушаться. Было что-то в голосе Эльвина такое, что ломало волю и почти выдергивало сердце из груди. Страх. Душный, прогорклый, необоримый…

Она стояла, сжав кулаки, и слушала, как возится Эльвин, как звякает металл о камень, как снова Эльвин что-то бормочет, и снова чем-то шуршит. Потом он резко выдохнул, зашелестел и зашуршал сильнее, чем прежде.

Звуки шагов.

И Дани почувствовала его пальцы на локте.

— Все. Уходим. Вот сюда.

Он сунул ей в руку небольшой дагерротип, черно-белую картинку. Полосатый диван, резной шифоньер у стены, окно…

— Как… он? — шепотом спросила она.

— Неплохо, — быстро ответил Эльвин, — делай свое дело, не отвлекайся.

«Тогда почему молчит, если неплохо?»

Но уже тянулись к ней знакомые нити, и Дани выхватила золотистую, рассыпающую блестящую пыльцу. Дернула изо всех сил, представляя уютную комнату с полосатым диваном и отгоняя прочь все сомнения. У нее просто не могло не получиться, иначе грош ей цена.

Ведь получится?..

В этот раз они проваливались сквозь тьму медленнее, тяжелее, и Дани тянула их как будто сквозь вязкую трясину. Сердце заколотилось у самого горла, перед глазами плясали надоедливые мушки.

«Только бы выбраться, Всеблагий, дай мне сил выбраться», — взмолилась она.

На миг ей показалось, что ее за руку держит Аламар, и это придало сил.

Последний, завершающий рывок сквозь пространство — и ноги погрузились в пушистый ворс ковра.

Все правильно. Полосатый диван, только уже не черно-белый, а синий и белый. И магкристаллы горят ярко. И у окна стоит белокурая девушка, и судорожно мнет платок. Кажется, ее ничуть не удивило то, что прямо в ее доме из ниоткуда вывалились трое.

— Лилиан! — крикнул Эльвин, — скорее, теплой воды и чистую холстину!

Дани дернулась, оборачиваясь, но ее словно удар хлыста ожег рык Эльвина.

— Не сейчас! Пошла вон, Дани! Ты мне мешаешь! Выйди, сказал, не смей даже оборачиваться!

— Он мой муж, — прошипела она, — я могу…

— Ты не можешь, — внезапно голос Эльвина сделался донельзя усталым, — тебе не нужно это видеть сейчас. Ты беременна, Данивьен. Я обязательно позову тебя, когда подлатаю его, договорились?

— Хорошо.

Дани не стала спорить. Так и не обернувшись, даже не увидев человека, который перед ликом Всеблагого взял ее в жены, она сделала несколько шагов к выходу. В дверях столкнулась с Лилиан, которая уже тащила медный таз с водой и ворох белоснежных полотнищ на плече. Лилиан только глянула, и Дани вдруг поняла, что дело плохо. Сестра Эльвина была едва ли не белее простыней.

«Но ведь… Эльвин не даст ему умереть… Если бы Аламар умирал, то я бы знала об этом».

Она вышла из комнаты и плотно закрыла дверь.