Ведьма с серебряной меткой. Книга 2

Только не нужно говорить, что он отрубился прямо на ней… Да и как такое могло случиться?!!

— Вот сука, — наконец выдохнул Ксеон.

Медленно до него начинало доходить, что, скорее всего, белобрысая дрянь опоила его какой-то гадостью. Не просто так она копошилась у графина с вином. И именно поэтому отвратительно сухо во рту, перед глазами все плывет, а голова как чугунный шар, по которому с размахом стучат колотушкой.

Ксеон застонал и сел на постели, обхватив голову.

Снова прислушался к себе. Помимо тяжелой головы и тошноты… было что-то еще, до отвращения знакомое, тянущее жилы и одновременно давящее. Ужасное ощущение, словно под виноградный пресс попал.

«Как будто рядом контролер», — и мысли посыпались одна быстрей другой, словно сухие листья на осеннем ветру.

Как? Почему? Артефакты?!!

Он судорожно стиснул пластины на груди, они были привычно-тяжелыми и напившимися тепла. А потом вдруг понял, что не один в спальне.

— Какого Темного? — прохрипел Ксеон, уставясь на жгучего брюнета, в котором с большим трудом можно было узнать Эльвина.

Тень пересекла комнату, и от окна медленно отошел еще один человек. Высокий и светловолосый, с правильным лицом идеального хищника. Ксеон подумал, что никогда прежде не встречал этого мужчину, ни при дворе, ни в Ависии, потому что если бы встречал, то обязательно бы запомнил… да хотя бы эти ледяные глаза, от дикого выражения которых морозом по коже дерет.

— Какого Темного здесь происходит? — повторил он уже более решительно.

В конце концов, он король, и не в игрушки играет. Мальчики давно выросли из возраста песочницы.

— Не узнаешь меня? — незнакомец усмехнулся одним уголком рта.

— Нет, — Ксеон прикрыл глаза.

Ясное дело, что происходило что-то неправильное. Эти двое… вообще не должны здесь находиться. Да и кто — двое? Эльвин Лаверн — это понятно, а вот этот субъект?

На всякий случай Ксеон потянулся к Дару телепортера и моментально покрылся ледяным потом. Это было похоже на то, как ныряешь рукой в бочку, чтобы зачерпнуть горсть воды, а там — пустота. Шаришь пальцами, хватаешь ничто и внезапно понимаешь, что…

«Контролер!» — внутри все завопило, скрутилось от ужаса.

Но как же артефакты? Неужто Льер постаралась? Вот тварь… надо было ей еще раньше шею свернуть…

— Я тебе напомню, — с холодной улыбкой произнес светловолосый незнакомец, — еще совсем недавно мое лицо было другим. И рука левая тоже.

Ксеон медленно, стараясь не делать лишних движений, сгруппировался на постели, готовый в любой момент вскочить и дать стрекача. Хотя, понятное дело, так просто он от этих двоих не отделается. Втянул сквозь зубы воздух — в спальне стало нечем дышать. В груди скручивался ледяной узел, и кровь словно густела. Пальцы на руках начали неметь, стали ватными и непослушными.

Разумом Кеон осознавал, что происходящее было совершенно невозможным — а сердцем поверил.

— Т-ты… — выдохнул он, — но… как?!!

— Хорошо, что ты меня узнал, — верховный инквизитор, изменившийся до неузнаваемости Аламар Нирс… Зрячий Аламар Нирс… подошел чуть ближе и произнес, — ты арестован, Ксеон, и будешь судим королем Рехши, Шедаром Фаблур.

— Я король Рехши, — механически ответил он, — я Ксеон Фаблур.

— Как выяснилось, нет, — слова инквизитора падали как камни, а Ксеон все смотрел — и не мог понять, каким образом слепой калека вновь стал совершенно здоровым мужиком. Может быть, морок? Работа искусного мага-десептора? Но тогда он должен быть рядом…

Не удержавшись, Ксеон протянул руку и сжал левое запястье Аламара. Оно было теплым, живым и крепким.

— Ты не Фаблур и ты не сын Маттиаса, — ровно сказал тот, высвобождаясь, — изволь свою шею. И на этот раз некому расстегивать твой ошейник, да и я не позволю такому случиться. Теперь уж точно.

Ксеон моргнул при виде стального обода в руках инквизитора.

И сердце встрепенулось, забилось раненной птицей. Снова плен? Нет. Неееет!!!

Из последних сил дернулся к Дару телепортера — бесполезно.

На шее щелкнул замок, и окончательно раздавленный, плененный Дар мстительно впился иглами в виски.

— Нет! — прохныкал Ксеон, — нет, пожалуйста, нет… только не это… лучше убейте меня… я не смогу больше…

И глянул на Эльвина.

— Как же, друг? Как же так?!!

Лицо Эльвина дрогнуло, он опустил взгляд.

А потом произошло сразу два события. Ксеон осознал, что все механоиды — что во дворце, что в казармах, вмиг лишились хозяина. А инквизитор дернулся всем телом, подкатил глаза и тяжело осел на пол. Пораженно уставившись на протянутую руку Эльвина, Ксеон так и застыл на кровати, с приспущенными штанами.

— Идем, — быстро сказал Эльвин, — нам нужно бежать.

И словно кто-то дернул очень важный рычаг.

Застегнуть штаны. Трясущимися от волнения руками, сглатывая застрявший в горле тошнотворный ком.

— Я никуда не побегу. И спасибо, что вырубил этого подонка. Теперь он от меня не уйдет живым. Я ему и ноги поотрубаю.

Эльвин лишь покачал головой.

— Ты не понимаешь. Все скоро узнают, что ты — не король, не сын Маттиаса. А здесь чтут чистоту крови, Ксеон, и тебе это известно.

— Этого не может быть.

— Ксеон, — Эльвин подошел вплотную, — послушай меня. Понимаю, что это тяжело…