Век криминалистики

Когда Пфлигль приехал в Райхельсхофен, Линдёрфер постукивал молотком в своей бочарной мастерской. Он повторил полицейскому все, что ранее рассказал соседке, и пожаловался, что «от этой бабы одни проблемы», имея в виду сестру. Пфлигль осмотрел взломанный замок и решил выждать, пока Лина вернется домой. 3 июня квартира старой девы все еще пустовала. Пфлигль снова явился в Райхельсхофен и на сей раз обследовал комнаты пропавшей. Беспорядок насторожил его. Он попросил Фридриха Линдёрфера опросить всех родственников – не у них ли Лина? Прошла еще неделя. 11 июня местная полиция обратилась в Управление криминальной полиции Баварии в Мюнхене с заявлением об исчезновении Лины Линдёрфер. Одна семья из местечка Штайнсфельд заявила, что видела Лину на празднике по случаю освящения местной церкви. Заявление о пропаже было отозвано. Окружная полиция в Ротенбурге все еще не относилась к делу всерьез. Только когда 4 июля семья из Штайнсфельда выяснила, что перепутала Лину с другой женщиной, в Мюнхен поступило повторное заявление о пропаже. Из баварской столицы пришло распоряжение выяснить, взяла ли Лина Линдёрфер с собой существенную сумму денег в «свое путешествие». 6 июля полиция тщательно обследовала жилище пропавшей женщины. Обнаружили ящик для хранения денег со сберегательными книжками на общую сумму около 13 000 немецких марок, а также 234 марки наличными. Со сберегательного счета денег давно никто не снимал. Без сомнения, Лина Линдёрфер уехала, оставив все свои сбережения. 9 июля делом занялся уголовный розыск в Ансбахе во главе со старшим инспектором Хебергером.

Хебергер и двое его сотрудников, Клюг и Буркерт, начали с обычной в таких случаях процедуры: опросили всех в Райхельсхофене – от самого Фридриха Линдёрфера до тех, кому Лина шила одежду. Никто не видел пропавшую с 10 мая. Но поначалу и Хебергер придерживался версии, что она куда-то уехала, и если речь вообще идет о преступлении, то совершено оно могло быть где-то в пути. Лина Линдёрфер была объявлена в федеральный розыск. К сообщению о розыске прилагался рентгеновский снимок ее увечного бедра. Все газеты в Средней Франконии опубликовали сообщение о розыске. Имя и описание пропавшей появилось в федеральном разыскном бюллетене. 19 июля для ускорения поисков из Ансбаха во все полицейские участки в ФРГ через телетайп был разослан запрос о помощи. В редакции газеты «Дома и вдалеке» выяснили адреса потенциальных женихов Лины, которые отвечали через газету на ее объявления. Всех мужчин по списку проверили, но это не дало никаких результатов, как и прочесывание Райхельсхофена и его окрестностей со служебными собаками. Предположили, что Лину мог убить незнакомец, с которым она уехала, а тело ее сбросить или утопить в одном из окрестных водоемов. Проверили и водоемы, с надувными лодками и водолазами – опять без всякого результата.

У Хебергера возникло подозрение, которое сначала и ему самому казалось абсурдным. Ему не давали покоя показания жителей Райхельсхофена – многие всерьез обращали внимание на враждебность, с какой к пропавшей женщине относились в семье ее брата. Сестры Лины, посещавшие родительский дом, подчеркивали, что их брат Фридрих стремился любой ценой завладеть комнатами Лины в мансарде. Он был всего лишь бочаром, небогатым крестьянином, и если бы сестра потребовала компенсацию за комнаты, заплатить ему было бы нечем. Очевидно, он просто задался целью выжить ее из дома путем издевательств. Фридрих и его семейство запирали от Лины дрова, выставляли под дождь ее велосипед, забирали себе ее участки в саду. Стало известно, что брат угрожал сестре: «Подожди, придет время – вышвырну тебя на улицу. Рада будешь унести ноги». В кухне пропавшей Хебергер обнаружил записи малограмотной Лины о ее взаимоотношениях с семьей брата. Например: «1960. 5 февраля он сказал выбьет мне все зубы», «5.3.61… хочет выбросить мои вещи». Стоило ли искать женщину по всей Западной Германии, если тайна ее исчезновения – здесь, в самом доме Линдёрферов? А если низкорослый, застенчивый, неловкий бочар знает эту тайну? Хебергер еще раз собрал и проанализировал все показания Фридриха Линдёрфера, его жены, детей и соседей об отъезде Лины. Никто, кроме брата, не видел, как сестра уезжает. Все пересказывали только слова Линдёрфера. И, разбираясь в этом, Хебергер сразу наткнулся на множество противоречий. Начальника местной полиции Пфлигля бочар уверял, будто не может описать ни автомобиль, в который села сестра, ни незнакомца за рулем, но через несколько дней Линдёрфер уже дал несколько описаний и того и другого. Согласно первой версии, машина стояла около пивоварни, затем бочар уверял, что на дороге в сторону Адельсхофена; потом – на дороге на Эндзее, наконец, около кузницы на углу Клаппенвег. И автомобиль был то серый, то зеленый, то желтый. Лина была одета вроде бы то в серое, без пальто, то в светлом пальто и с платком на голове.