Век перевода. Выпуск 2

Радехонек, заяц, пришипясь, сидит:
«Черникою я закусил — и сыт».
Лиса из-за кустика зайку хвать!
Рада-радешенька: «Вот благодать!»
Сиди себе знай, наедайся.
Вот песня про зайца.

И, морду себе облизав, лиса

Идет на досуге гулять в леса.
В лесу охотник с ружьем проходил.
Выстрелил он и в лису угодил.
Скакнула лисица в последний раз…
Вот и весь лисий сказ.

Охотнику нынче сам черт не брат:

«Потешил я душу! Уж рад так рад!»
А дома-то в кофий исподтишка
Карга подсыпает ему порошка.
И помер он, выкушав кофий охотненько.
Вот быль про охотника.

Ренессанс

«Украшены ножны, как будто
Лемносский сработал их бог!
И мастер же ты, Бенвенуто!
А ну, покажи клинок!»

Стоял, улыбаясь, Челлини,

Приятелей внемля гул.
«Нам гордость Феррары ныне
Яви!» И клинок блеснул.

«Вот это — всем шпагам шпага!

Я с ней везде устою.
С такой поможет отвага
Пробиться в любом бою.

В бесстыжих глотках заколет

Насмешку клинок стальной.
Я буду биться, доколе
Не рухну к стене спиной.

Искусство свое и подругу

Сумею я с ним защитить
И, держа на эфесе руку,
В честь верного друга пить».

А та, что вином обносила,

Бледнела молча, но вдруг
Зарделась она и спросила:
«А кто же твой верный друг?»

Ответил он: «Дружба в море

Бежит, как Тибра струя,
А друг мой в беде и горе,
Верный мой друг — это я».

И поднял с подноса кружку,

И в ножны клинок вложил,
И обнял со смехом подружку,
И целовал, и пил.

Что есть истина

«А что есть истина?» — наместник римский
Спросил; однако, ключ к загадке сей
Храня безмолвно и зажав зубами,
В подземный мрак спустился Назорей.

Но истина профессорам премногим

Вполне ясна. Какая благодать!
Их — легион, они ответ сумели
Скептическому римлянину дать.

Как странно всё ж, что истина едина,

А так менять умеет цвет и вид.
Что истинно в Иене иль Берлине,
То в Тейдельберге только удивит.

И словно слышу — Гамлет водит за нос

Полония игрою в облака:
«Вот это выглядит совсем верблюдом,
А это так похоже на хорька».

БУ БЕРГМАН {270} (1869–1967)

Синьор Джакомо