Вельяминовы.Дорога на восток.Книга вторая

Петя посчитал пушки: «Два полка, не меньше. Может быть, Сергей Иванович прав в своих

надеждах, может быть, они перейдут на нашу сторону».

Солдаты рассыпались по всему лесу. Пестель, будто услышав его, вздохнул: «Дело наше, Петр

Федорович, почти безнадежное. Однако, скорее всего, Бонапарт так, же думал, когда с Эльбы

бежал. А получилось...»

-А получилась Святая Елена, - жестко сказал Петя. «На полдороге дела бросать нельзя, Павел

Иванович. За нами солдаты, народ, мы за них отвечаем. Попробуем, - он еще раз посмотрел на

противника и вернул Пестелю подзорную трубу. Они пошли к полку, проваливаясь по колено в

подтаявший снег. Пестель нашел свою лошадь, и, подъехав к Джоанне, незаметно взял ее за руку:

«Останься здесь, пожалуйста. Не надо рисковать, у тебя ребенок. Если что-то случится - доберись

до Санкт-Петербурга».

Розовые, обветренные губы улыбнулись: «Ты же хотел меня застрелить, Пестель, если что-то

случится». Она вскинула бровь, прядь белокурых волос упала ей на щеку. Пестель, оглянувшись,

отведя ее рукой, невольно, рассмеялся: «Я был дурак, Жанна. Прости меня, прости за все».

Она сжала поводья, - маленькой, крепкой рукой. Кивнув, женщина подтолкнула его к солдатам:

«Иди, Пестель, и делай свое дело. Правда, - Джоанна помолчала, - все равно с нами, что бы ни

произошло».

Джоанна проводила их взглядом. Нащупав пистолет в кобуре, запахнув шарф, она почему-то

вспомнила стук капель по крыше дома в Ангостуре, влажную, ветреную тропическую ночь, и тихий

голос мужа: «Любовь моя, обещай мне. Если я погибну, не делай ничего опасного. Вырасти

мальчика, пожалуйста. Я не хочу, чтобы маленький остался совсем сиротой. Мы оба с тобой знаем,

что такое любовь родителей. Пусть и у Мишеля будет счастливое детство. Обещай».

-И я тогда пообещала, - Джоанна повернула коня. Оглянувшись, женщина увидела, что полк уже

строится в шеренги на пустой, бесконечной равнине. Она, внезапно, поежилась и повторила:

«Пообещала. Надо держать свое слово. Но я не могу уезжать, вдруг понадобится помощь».

Джоанна спешилась. Привязав коня к дереву, она достала подзорную трубу. Офицеры ехали

впереди солдат, она увидела полковое знамя, что развевалось на внезапно поднявшемся ветру.

Кони шли шагом и Джоанна подумала: «Может быть, все будет так, как случилось там, под

Греноблем. Может быть, эти два полка присоединятся к нам, потом вся армия, а потом..., Не лги, -

одернула себя Джоанна. «Они хорошие люди, но их нельзя сравнивать с его величеством».

Она прислонилась к стволу дерева. Потрепав лошадь по холке, чиркнув кресалом, Джоанна

спокойно сказала себе под нос: «Если все пойдет не так, как мы задумали - лес они обыскивать не

будут. Подожду темноты, и отнесу сюда раненых - тех, кого оставят на поле». В седельной суме у

нее была фляга с водкой, корпия, и маленькая склянка с опиумом. Джоанна затянулась сигаркой:

«Что смогу, то сделаю».

Муравьев-Апостол посмотрел на уже хорошо заметный ряд пушек и повернулся к Пете: «Стрелять

не будем. Я уверен, они сложат оружие, как только мы к ним приблизимся». Петя даже не успел

возразить, как подполковник крикнул солдатам: «Братцы! На холмах такие же люди, как мы с

вами! Они тоже хотят свободы, они обмануты узурпатором! Мы поговорим с ними, и они к нам

присоединятся!»

Свистел ветер, было уже сумрачно. Петя, наклонившись к Пестелю, отчего-то спросил: «Павел

Иванович, а вы были при Бородино?»

-Я там ранен был, Петр Федорович, как и вы, - коротко улыбнулся Пестель. «А еще я был при

Дрездене, Кульме, Лейпциге, в общем, - он махнул рукой, - там же, где и вы. Просто я пехотинец, а

вы инженер, поэтому мы и не встречались. Сергей Иванович, - позвал он Муравьева-Апостола, -

давайте мне знамя, я поеду вперед.

-Я командир полка, - нахмурился тот, - мне и...

-Вы отвечаете за солдат, - прервал его Петя, - а мы с Павлом Ивановичем старшие по званию, нам

и разговаривать с ними, - он указал рукой на холмы: «Они, конечно, в более выгодной позиции.

Если они начнут стрелять, мы и минуты не продержимся».

Пестель взял знамя. Они, оторвавшись от шеренги офицеров, направились к подножию холмов. «А

у вас золотая шпага за что, Петр Федорович, - вдруг спросил его полковник, - тоже, за Бородино,

как у меня?»

Рыжие волосы Пети шевелил ветер, и он улыбнулся: «Нет, за Кульм. Я тогда за час, со своими

солдатами, все нужные окопы отрыл, и флеши возвел. Нас, Павел Иванович, на поле боя не видно,

мы все больше в грязи и воде возимся».

Они были уже совсем близко. Пестель крикнул: «Братцы! Перед вами Черниговский полк, люди,

которые первыми обрели свободу...»

Над их головами засвистела картечь. Пестель, развернув лошадь, так и не выпуская знамени,

приказал: «Петр Федорович, надо возвращаться к полку, построить его в оборонный порядок!»

Петя еще успел увидеть, как с холмов спускается кавалерия, как падает с лошади Муравьев-

Апостол, а потом и он сам почувствовал острую, мгновенную боль в спине, и упал, зацепившись за