Великая аграрная реформа. От рабства до НЭПа

Е. Прудникова: Весной их насчитывалось около 40 тысяч, из них 17,5 тысячи — собственно повстанческие армии, остальные — мелкие, свободно гуляющие банды. Тамбовские власти раскормили восстание до размеров полноценной крестьянской войны, да еще и до последнего заметали мусор под ковер. Первым, кстати, необычность ситуации почуял Ленин. Еще в конце сентября он поинтересовался у губернских властей, не уменьшить ли им задание по продразверстке — вопрос для того времени, скажем так, нетипичный. Те ответили, что все в порядке, хлеб они соберут, если им помогут военной силой…. А потом еще военной силой… и еще… Затем они бесконечно докладывали наверх, что Антонов разгромлен. Командующие войсками менялись каждый месяц, красные отряды разлагались, хлебозаготовки были практически сорваны. Лишь в конце декабря в Кремле начали осознавать, что в губернии происходит что-то более серьезное, чем простые волнения. Но и тогда ничего принципиально не изменилось. Просто в Тамбов направили регулярные части освободившейся к тому времени Красной армии, назначив командующим опытного фронтовика, командарма Павлова.

Корреспондент: Результат был?

Е. Прудникова: Нет, конечно. Армейские методы против партизан эффективны в том случае, если применять «тактику выжженной земли» — впрочем, гитлеровцам в Белоруссии и она не помогла.

Попробовали справиться экономическими методами: в марте была отменена продразверстка по стране, а в Тамбовской губернии ее отменили еще в феврале, пытаясь выбить почву из-под ног антоновцев. Отмена продразверстки могла помочь в перспективе — не зря Антонов заявил: мужички, мол, празднуют победу, а нам, отцы-командиры, теперь конец. Крестьяне перестали бы видеть в бандитах своих защитников. Но это все вопросы будущего. Ребята, гулявшие по лесам и хлебнувшие вольной бандитской жизни, давно уже не рвались пахать и сеять, а руководство восстания тем более.

В пяти восставших уездах — а это почти половина губернии, — власть на селе формально принадлежала СТК, а по факту — эсерам. А у эсеров совсем другие задачи, им продразверстка интересна ровно в той мере, в какой она поднимает крестьян на борьбу. Продразверстка была уже три с половиной месяца как отменена, когда 20 мая один из лидеров восстания, председатель СТК Петр Токмаков провозгласил Временную демократическую республику Тамбовского края.

Корреспондент: Это уже государственное строительство получается!

Е. Прудникова: Ну, до государственного строительства этой «республике» как пешком до Луны, но на партизанский край уже тянет.

Корреспондент: Эсеры понимали, что это пешком до Луны?

Е. Прудникова: Думаю, да. Но им и не хотелось в государство, им хотелось в подполье.

Корреспондент: А как же «посредники между трудом и капиталом»?

Е. Прудникова: Так не в Советской же России! Да и роль эта больше для политиков старшего возраста подходит, а сидящую по уездам эсеровскую молодежь мирная карьера не прельщала, и тем более она не прельщала левых эсеров. Они провозгласили крестьянскую республику, которую советская власть, естественно, уничтожит, — прекрасный старт для создания новой подпольной партии! Те из бандитов, которые хотели вернуться к мирной жизни, давно уже вернулись — еще в марте губернское руководство объявило амнистию, и из леса вышло около семи тысяч мобилизованных крестьян. Тех, кто остался, мирный труд не прельщал — пахать пора, а они все по лесам носятся.

В любом случае, силой справиться с повстанцами не вышло. Методы надо было менять. 12 мая в губернию прибыл новый, не знаю уж какой по счету командующий войсками Тамбовской губернии, тоже фронтовик Гражданской войны Тухачевский. К тому времени в боях с повстанцами участвовало 50 тысяч красноармейцев, а всего в губернии было 120 тысяч военных. Тухачевский, опытный командарм, прекратил, наконец, очковтирательство командиров, которые, разогнав очередную банду, радостно рапортовали наверх о победе.

Корреспондент: Отсюда и бесконечные сообщения о победе над Антоновым?

Е. Прудникова: У военных ведь как? Если противник перестал существовать как воинская часть, значит, это победа. Но банда — не полк, отойдя от поля боя на десяток километров, она как ни в чем не бывало собиралась снова. Тухачевский приказал преследовать крупные банды до полного уничтожения. Но главным были не военные победы. Если не разорвать смычку бандитов с населением, все равно ничего не получится.

Корреспондент: А раньше такой задачи не ставили?