Великая война и деколонизация Российской империи

Однако русские военные власти в сфере медицинской подготовки рассчитывали скорее на конфликт масштаба Русско-японской войны, а не той, что пришлось вести в 1914 году. Планы оказания медицинских услуг были прописаны в мобилизационном плане 1910 года. Предполагалось создать 251 лазарет на 210 коек каждый для сортировки раненых с целью дальнейшего распределения в тыловые учреждения. Также в планах числились 227 передвижных полевых госпиталей и 454 резервных передвижных полевых госпиталя (тоже на 210 коек каждый) для тяжело-и легкораненых соответственно. Кроме того, предполагалось создать 79 госпиталей в крепостях, еще 100 эвакуационных госпиталей на 420 коек каждый для стационарной помощи и реабилитации, а также соответствующие постоянные госпитали и клиники на театре военных действий с целью обеспечения дополнительных мощностей. В целом, планировалось создать и поддерживать 309 610 коек в госпиталях для военных, помимо 26 200 коек, которые должен был обеспечить Красный Крест. Предложения Красного Креста расширить подготовительную работу по обеспечению госпиталей были отвергнуты военными властями [Асташов 1992: 170].

Даже если бы военные сумели добиться поставленных целей, этих запланированных мощностей было недостаточно. А военные к этим показателям даже не приблизились. Внутриармейские распри по поводу новых правил эвакуации солдат задержали утверждение этих цифр буквально до самого начала войны, что в результате привело к хаосу. Как мы видели на примере Миротворцева, растерявшиеся чиновники бросали опытных хирургов из города в город, пока тысячи русских солдат лежали без сил и без всякого ухода возле полей сражений. Уже к 10 (23) августа 1914 года начальник эвакуационного управления Главного управления Генерального штаба признал, что

Учреждения внутренней эвакуационной организации совершенно не готовы к приему и размещению раненых и больных: распределительные и окружные пункты не устроены; предназначенные для их организации госпитали не отправлены; личный состав для госпиталей, медицинского и хозяйственного разряда не предназначен и не командирован по местам; больничных мест для постоянного лечения больных и раненых в разпоряжении Военного ведомства не имеется [Асташов 1992: 170].

Ставка получала панические сообщения со всей линии фронта с вызывающими ужас рассказами о поездах, полных раненых и убитых, которые направлялись неизвестно куда. Армейские командиры, такие как Брусилов, пылали от гнева и винили в катастрофе Военное министерство [Brusilov 1971 (1930): 51]. Новости быстро докатились в столицу. Мать императора требовала, чтобы армия немедленно решила проблему; Сухомлинов направил на фронт руководителя санитарного ведомства, чтобы тот ознакомился с ситуацией; председатель Думы Родзянко писал великому князю Николаю Николаевичу, выражая глубокую «озабоченность» общества этими вопросами [Асташов 1992:170].