Лишенное своего единственного природного Вождя, Императора и Самодержца Всероссийского, – все это собранное на фронте, с 1/6 части света, разноплеменное российское воинство, у которого отняли его «Святая Святых», оплевали и опозорили красными тряпками священные полковые знамена со Святым Крестом, со Святыми иконами, с Именем Государя, которое освободили от всех клятвенных обещаний во Имя Божие, Царю и Отечеству, все эти, еще накануне грозные врагу воинские части, немедленно превратились в жалкие сборища морально разбитых, не сознающих более ни цели, ни смысла требуемого от них какими-то случайными «временными министрами» жертвенного подвига для непонятного простым людям «доведения войны до конца».
Императорская Русская армия без Государя Императора существовать больше не могла и не только не захотела повиноваться захватчикам власти, но вскоре же вооруженные толпы бывших солдат сами стали диктовать свою волю самонадеянным авантюристам и политиканам «правительства» безвременья 1917 г.
«Кто посеет ветер – пожинает бурю»: всем идеологам «народоправства» этою анархической толпой самовольно демобилизовавшегося народа – преподан был предметный урок «захватного права» и «достижений в революционном порядке», а весьма многим деятелям и мечтателям революции пришлось на себе испытать – что такое в действительности «народовластие», не подпольное, а настоящее «народовольство».
Между тем, если бы был опубликован прощальный приказ – завещание последнего русского Царя его армии, а с ней и всему народу, если бы каждому солдату была прочитана и роздана эта «царская памятка» – то многие совсем иначе повели бы себя не только на фронте, но и в тылу.
Государственная работа Временного правительства тогда во многом бы облегчилась, армию еще можно было бы предохранить от стихийного развала, большевистская пропаганда была бы затруднена.
Но кого Господь наказывает, то, прежде всего, отнимает разум.
Обезумевшие от революционного угара захватчики власти, в большинстве и вовсе лишенные государственного ума, избрали совершенно иную линию поведения, они стремились, во что бы то ни стало, сыграть роль и пожать лавры настоящего революционного правительства. Об этом с горечью вспоминает близко стоявший к Временному правительству В. А. Маклаков,[373]
изобличающий ныне его членов в преступно-ошибочном нежелании идти легальным путем преемственности власти, переданный им отрекшимся Императором 2 (15) марта, причем Государь, именно для укрепления новой власти, сам позаботился назначить особым указом (помеченным на 3 часа ранее отречения) председателем дарованного им ответственного министерства князя Г. Львова – известного Ему кандидата «общественности». Призывая всех деятелей и участников «освободительного движения» 1905–1917 гг. «отказаться от претензий на непогрешимость и самим искать своих ошибок, как ищут их при анализе проигранной шахматной партии», В. А. Маклаков подробно разъясняет, как недальновидно и антигосударственно поступали партийные политиканы «Думского комитета». Составившие революционное Временное правительство, решившееся присвоить себе неограниченную самодержавную власть и объяснявшее в своей декларации, будто «доверие страны» к людям, в него вошедшим, «обеспечено их прошлой общественной и политической деятельностью».Отвергнув так мудро и заботливо предуказанный Государем путь законного принятия власти, они загипнотизировали себя своей собственной прессой, своими почитателями, друзьями, подстрекаемые, как сознательными революционерами-утопистами, так и более всего – революционерами профессиональными, главным «пушечным мясом» всех революций – озлобленными и желчными неудачниками, которые рады любому перевороту. Решившие в этот момент дальнейшую судьбу всего русского народа – «назначенный Высочайшим указом Правительствующему сенату, председателем Совета министров ответственного перед народными представителями министерства» князь Г. Е. Львов и члены этого министерства: [А. Ф.] Керенский, [П. Н.] Милюков,[374]
[А. И.] Коновалов,[375] [А. И.] Гучков и K°, – преступно легкомысленно предпочли стать на чисто революционный путь захвата власти.Исключительно осведомленный талантливый юрист, сам причастный к «освободительному движению», но и большой русский патриот, многое и многих знающий и наблюдавший, В. А. Маклаков весьма убедительно доказывает, что вопреки распространенной «терминологии» – в действительности в России не было революции не только в 1905 г., когда была лишь проведена эволюционно большая реформа, совершенная законной русской властью, – но «не было революции и в день отречения Государя 2 (15) марта 1917 г.
«Когда Император Николай II отрекся от Престола за себя и за сына и передал трон Великому князю Михаилу Александровичу, когда он этим же актом отречения установил ответственное министерство и назначил князя Львова председателем Совета министров по желанию думы, то, как бы ни была колоссальна реформа, внесенная этим в русскую жизнь, она была бы опять-таки эволюцией, как и в 1905 г., а не революцией».