Великая война. Верховные главнокомандующие

Передав забвению измену 1–2 (14–15) марта, Государь всеми помыслами, всей душою, всем сердцем сосредоточивался на одном: как бы сохранить и укрепить армию от начинающегося развала. Авторитетом своего, так свято воспринимающегося солдатами и еще ценимого армией, царского слова, Государь призывает армию, народ и само революционное правительство – свято исполнить главнейшие лежащие теперь на них самих ответственные обязанности и с Божией помощью совместно вести Россию по пути к славе и благоденствию.

Одержимые тем же «пафосом» революции наши «временные правители» – жалкая помесь французского Конвента (1792 г.), – с русским «совдепом», поспешили «выявить» свою власть и первым «достижением» князя Львова с «товарищами» – «выдвиженцами» Государственной думы было распоряжение о недопущении в войска прощального слова Императора Николая II. Опубликование этого обращения к армии и флоту Государя, «сложившего Верховную власть в согласии с Государственной думой», не только противоречило амбициозным настроениям военно-морского «министра» Гучкова и не соответствовало его соперничеству на первенство в революционном балагане «временного правительства» с «иностранным министром» Милюковым – не менее упрямым государственным клеветником, заведомо ложно обвинявшем Государя и Императрицу в «желании сепаратного мира».

Как школьники, повторяющие «зады» бессмысленной зубрежки по плохому «учебнику революции» (разумеется – «великой», французской!), все эти ненавистники русской монархической государственности – неистово подражали все тем же французским революционером, доведшим французов до зверской расправы с «лучшим из королей», как во Франции, в народе и в печати, называли с 1789 по 1792 г. Луи XVI,[376] что не помешало «республиканским диктаторам» казнить короля и королеву отрубанием головы, обвинив их в измене!

Прощальный приказ Государя своим словом истины открывал глаза всем ослепленным и сбитым с толку миллионам русских людей: каждый солдат и матрос прочитал бы, услышал бы в этих словах царскую правду, самое ясное и решительное опровержение наиболее злостных клеветнических измышлений революционеров!

Это было бы всенародное изобличение всех, подававших сигнал «к штурму власти» господ Милюковых Государственной думы, уличаемых не в глупости, а в измене, в явной клевете на Царя и Царицу!

Это было бы раскрытие исторической правды, сокрушающей весь «престиж» «завоеваний» революции, это было бы опровержение жалких самооправданий делателей русской смуты во время войны – перед союзными правительствами, перед общественным мнением Англии, Франции, Италии – перед всем миром, потрясенным зрелищем крушения величайшей Империи.

Прощальный приказ Государя дошел случайно только до штабов армий и кое-где, на Румынском фронте – до штабов корпусов и дивизий. Оказалось, что получив сообщение генерала Алексеева с копией приказа, вошедший уже в долгожданную им роль «военного министра» Гучков экстренной телеграммой в штабы фронтов, помимо Ставки, воспретил дальнейшую передачу приказа в войска. Армия так и не услышала прощального слова Императора, Его последнего привета.

Этот дивный, святой приказ русского Императора Николая Александровича к своим войскам, а через них и ко всей Великой России, не по вине Государя недошедший до нее, запечатлен теперь праведной кровью Царя-Мученика, принявшего смерть, но не ставшего изменником своего Отечества и сохранившего до могилы непоколебимую верность своим союзникам.

Н. Н. Шиллинг [377] Об отношении гвардии к отречению Государя от Престола и присяге Временному правительству [378]

В моих воспоминаниях я хочу изложить все события, происшедшие с 3 (16) марта 1917 г., т. е. с того дня, когда стало [у нас] на фронте, [стало известно] об отречении от Престола Государя Императора Николая II, свидетелем которых я лично был.

3 (16) марта 1917 г. Лейб-гвардии Измайловский полк, которым я в то время командовал, – стоял в дивизионном резерве 1-й Гвардейской пехотной дивизии, занимавшей позицию в районе деревни Шельвово (Волынской губернии). В 12 часов дня, того же 3 (16) марта, я поехал в штаб 1-й Гвардейской пехотной дивизии, чтобы справиться: нет ли каких-либо новых известий относительно дошедших до нас слухов о беспорядках в Петрограде. К завтраку собрались все чины штаба с Начальником вышеуказанной дивизии генерал-лейтенантом [В. В.] фон Нотбек.[379] Во время завтрака было получено сообщение об отречении Государя Императора за себя и за Наследника Цесаревича и отказ Великого князя Михаила Александровича, до созыва Учредительного собрания, вступить на Всероссийский Престол.