Великая война. Верховные главнокомандующие

Координация действий фронтов, сосредоточение максимальных сил на направлении главного удара, энергичное маневрирование – вот суть оперативных указаний нового Верховного главнокомандующего. Практическое решение поставленных задач осуществлялось его начальником Штаба и главнокомандующими армиями фронтов. Особое внимание при проведении Виленской операции уделялось Государем разведке во всех ее разновидностях. Телеграмма командующего 2-й армией генерала В. В. Смирнова[532] своим корпусным командирам от 6 сентября 1915 г. содержала следующие строки: «Государь Император повелел: 1) Развить шире разведку как войсковую, так и агентурную, особенно через местное население и чинов полиции, для выяснения сил противника в районе озер Свирь и Нарочь, Поставы и положения дел у Глубокое; 2) возможно скорее сменить конный корпус генерала [В. А.] Орановского[533] пехотными частями, возложив на него разведку…».[534] Императором придавалось значение и массированию конницы. Была образована конная масса в составе 1-го конного корпуса, Сводного конного корпуса, конного отряда Н. Н. Казнакова,[535] 3-й Донской казачьей дивизии и отряда А. С. Потапова.[536]

Многие современные историки полагают, что за фразой «Государь Император повелел» скрывается исключительно оперативная деятельность начальника Штаба Верховного главнокомандующего генерала М. В. Алексеева. О том, что это не так, и роль Императора была значительно большей, говорят многие свидетельства и документы. Так, показательной является следующая телеграмма: «Разделяю соображения генерала [А. Е.] Эверта о сборе частей Гвардии в районе Вилейка – Молодечно. Николай».[537] Эта телеграмма, адресованная генералу Алексееву, говорит о руководящей и координирующей роли Государя, о том что он лично контактировал с руководством фронтов, вникал в оперативную обстановку и давал непосредственные указания. Один из сотрудников Штаба Верховного главнокомандующего, характеризуя Алексеева, отмечал, что он мог быть лишь техническим исполнителем воли Главкома, а на первые роли не годился: «Ставка […] хорошо понимала, что генерал Алексеев Верховным главнокомандующим ни по своему характеру, ни по своим способностям, ни по системе своего труда, при котором он стремился одинаково внимательно разрешить и крупные и мелкие вопросы, быть не может».[538] Спокойное и взвешенное руководство со стороны руководства Ставки и лично Императора приносило свои плоды. Так, Виленская операция закончилась в пользу русских войск, вновь увидевших, что они могут побеждать германцев.

Особое значение Государь придавал борьбе с инерцией отступления, упадком и восстановлением боевого духа войск. Совершенно справедливыми представляются в этой связи слова генерала Д. Н. Дубенского: «Этот крупный боевой эпизод Великой войны, известный под названием Вильно-Молодечненской операции, является первым ответственным делом, совершенным, от начала до конца под личным водительством Верховного главнокомандующего Государя Императора. Важность этой операции приобретает тем больше значение, что она положила предел дальнейшему продвижению германской армии в наши владения».[539] Другой очевидец событий – генерал А. И. Спиридович, – писал: «Новое командование (Государь и Алексеев) с честью вышло из того критического положения. […] Смелый маневр германцев был побит искусным контрманевром русского Главного командования и доблестью русских войск и их начальников. […] Военный, историк расскажет когда-нибудь беспристрастно, как часто многое в той операции, казавшееся почти, невозможным, выполнялось блестяще только благодаря магическим словам: “По повелению Государя Императора”, “Государь Император указал”, “Государь Император приказал”. […] Беспристрастный военный историк должен будет указать на то, сколь большую роль играл в успехе той операции лично Государь Император, помогая генералу Алексееву своим спокойствием, а когда нужно было, твердым и властным словом. Еще столь недавно растерянный (в роли главнокомандующего Северо-Западным фронтом), генерал Алексеев, как бы переродился, нашел себя, овладел своим умом и талантом. Таково было влияние на него спокойного и вдумчивого Государя. Это счастливое сочетание столь разных по характеру людей, как Государь и Алексеев, спасло в те дни Русскую армию от катастрофы, а Родину от позора и гибели».[540]