Великие герои Эллады. Ясон. Орфей

Казнью Медеи она угрожала всерьёз.

744

Вмиг повернулся Ясон и помчался к супруге:

«Надо спасать и Медею, и малых детей,

Прежде, чем страшная весть полетит по округе,

Нужно семейство своё уберечь от смертей!»

К дому Медеи бежал он быстрей Актеона,

Словно от своры свирепых охотничьих псов!

«Главку с Креонтом спалила супруга Ясона!

В пламень колдунью!» – послышался рёв голосов.

745

Ата-богиня спустилась в Коринф суетливый,

Тенью незримой вошла в дом несчастной жены,

Ясно услышала говор её торопливый:

«Боги, зачем вы казните меня без вины?»

Ата надела повязку на очи царевны,

И помутился рассудок Медеи на срок,

Вмиг закричала и фразы её стали гневны —

Монстров узрела, ворвавшихся к ней на порог!

746

Ярость, как тёмное пламя объяла Медею,

Разум царевны сгорел в этом страшном огне,

Помнила только, что мстить аргонавту-злодею

Надо жестоко и страшно, вдвойне иль втройне!

Не понимала бедняжка, что Мермер с Феретом

К ней обращались с печальной недетской мольбой:

«Надо уехать нам, мама, отсюда с рассветом,

Или убьёт повелитель нас вместе с тобой!»

747

В детях Медея узрела чудовищ ужасных

И, защищаясь, два раза вонзила кинжал,

Наземь упали два тельца младенцев несчастных,

Кровь потекла на ковёр от сверкающих жал!

К выходу бросилась женщина, дверь открывая,

Ветра порыв снял повязку безумья с лица,

Разум вернула преступнице тишь гробовая,

И посмотрела в покои царевна с крыльца.

748

И поняла, что свершила она злодеянье:

Дети мертвы… а в руке обнажённый клинок!

Мигом застыла она, как греха изваянье,

Кровь убиенных текла возле «мраморных» ног…

Ужас наполнил глаза золотые убийцы,

В сердце себе устремила она остриё:

«Это деянье не смогут простить Олимпийцы,

В страшном Аиде теперь будет место моё!»

749

Сумрак сгустился над гордой женой эолида,

Остановила Геката движенье клинка,

И ожила в то мгновение «кариатида»,

«Дети, простите!» – слетело с её языка.

Грозные змеи держали повозку Гекаты

Над окровавленным входом в холодный покой:

«Быстро сюда поднимайся! – гремели раскаты. —

Трупы детей обхвати недрожащей рукой!»

750

«Стой, колхиянка! – послышался голос Ясона. —

Где малыши, тихий Мермер и шумный Ферет?»

«Ты погубил их, и души детей у Харона,

И никого из родных у тебя больше нет!»

«Ты погубила детей, кровожадная дева!

Не забирай их, оставь для обряда тела!»

«Я забрала лишь плоды опустелого чрева,

Ты, вероломный, лишил их любви и тепла!»

751

В ночь улетела повозка великой Гекаты,

В ужасе на пол со стоном упал мореход,

Крикнул надрывно: «За что мне такие утраты?

Жизнь раздавила, как скалы Босфорских ворот!»

Медея в Афинах

752

Не долетев до Афин горделивых немного,

Тверди коснулась повозка Гекаты в ночи,

Жрице сказала богиня: «Там дальше – дорога,

Дни впереди у тебя будут вновь горячи…»

«Дети мои… Что ты сделаешь с ними, Геката?»

«Гера-царица дарует бессмертие им!

Зевса любовь ты отвергла? За это и плата,

Каждый из них будет новой роднёю любим!»

753

Шла Гелиада, сбивая усталые ноги,

Мысли о прошлом кровавом томили её:

«С лёгкостью судьбы ломают великие боги —

И на детей я набросилась, как на зверьё!

Мне не забыть никогда смерти юного брата,

Пелия кровь – на руках двух его дочерей,

К смерти Креонта и Главки причастна Геката…

Я убивала людей, как охотник – зверей!

754

Что мною двигало? Ненависть, зло неземное

Иль Афродиты великой безумная страсть?

Трудно признаться себе – было что-то иное,

Может, над юным Ясоном верховная власть?

Мужа вела неуклонно я к царскому трону,

Страстно желая быть рядом с царём до конца…

Лучшие годы напрасно мной отданы Крону —

Не довелось властелина создать из юнца!

755

Жизни не знал он, взрастая в уютной пещере,

От благородства его не осталось следа,

Подвигом мало доставил он радости Гере,

И самого эолида постигла беда…»

Так рассуждая, вошла колхиянка в Афины,

И поспешила в обитель Эгея-царя:

«В наших несчастьях мы оба с Ясоном повинны!

Новую жизнь обещает мне Эос-заря!»

756

Вечером в город вернулся Афинский властитель,

Кров предоставил Медее в покоях дворца,

Принял радушно царевну нежданный спаситель,

Не рассказал никому он о тайне ларца.

Царь был женатым на Эфре из града Трезена,

Где был Тесей после свадьбы зачат в борозде.

Видели это деянье Эреб и Селена,

Но умолчали, чья кровь забурлила в плоде.

757

Люди не знали об этом наследнике трона,

В тайне рожденье Тесея хранил властелин,

Только не ведал Эгей, что в пещере Хирона

Сын изучал ремесло боевых дисциплин.

Холостяком представляла царя Гелиада

И соблазнила тирана своей красотой,

С нею узнал властелин, что такое услада,

И ослепил старика взор её золотой.

758

Смело Медея присвоила право супруги

И помогала Эгею во многом она:

Ей во дворце подчинялись охрана и слуги,

В цепких руках у неё пребывала казна.

Вскоре узнали в стране о свершениях жрицы,

Стал выражать возмущенье колдуньей народ:

«Надо скорее убийцу изгнать из столицы,

Для властелина опасен её приворот!»

759

Посохом стукнул Эгей о гранитные плиты:

«Зевсом поклялся, что я предоставлю ей кров!

Не по желанью её были люди убиты…

Не добивайся, народ, от меня эпистроф!»

Люди умолкли – с царём было спорить опасно,

И афиняне затихли на несколько лет.